Настрой на долгострой

На проведение саммита Россия потратила примерно в 800 раз больше, чем Соединенные Штаты Америки годом ранее. Общая смета саммита АТЭС-2012 составила 21,5 миллиарда долларов против 28 миллионов на саммит в Гонолулу. Подсчитано, что денег, потраченных на стройки, хватило бы, чтобы выдать каждому россиянину по 5 тысяч рублей.

«Не зря ли потратили? — задаются вопросом теоретики «распилов», размышляя: — Не лучше ли было пустить эти колоссальные суммы на развитие Дальнего Востока?» — «А это, по-вашему, что? — скажет любой житель Владивостока в ответ. — Мосты, кампус на острове, сотни километров дорог на материке, низководный мост на Де-Фриз, аэропорт «Кневичи» и что там еще… Владивосток преобразился!»

Вот еще достроят театральный комплекс, океанариум, медицинский центр, очистные и канализацию, спорткомплекс имени сенатора Фетисова и что там еще было обещано в самом начале — заживет краевой центр не хуже лучших мегаполисов мира!

Когда только достроят? Обещали к сентябрю, а тут уже ноябрь…

Масштабы стройки еще в 2008 году сулили подрядчикам небо в алмазах. На 4 года Владивосток стал центром притяжения крупных, средних и мелких компаний. Везли технику, стройматериалы и рабочих, срывали сопки, прокладывали направления, сооружали мосты и так далее. В августе отчитались: освоено.

Сколько точно объектов возводилось именно для саммита — сказать сложно. К примеру, жилые микрорайоны Снеговая Падь и Патрокл начали строить примерно в это же время. Однако один — для расселения военнослужащих Минобороны, а второй — для всех желающих. В двух шагах от Снеговой построили очистные сооружения, ради которых изрыли канавами почти весь Владивосток. Из-за этого рытья перекроили несколько улиц, снабдив их мостами и развязками, по которым потом ездили кортежи ВИП-гостей. В общем, взаимосвязь с саммитом просматривается почти во всем. Даже в ликвидации трамвая в районе Борисенко, за что клянут всех подряд жители этих мест.

Рабочая группа, занимающаяся общественной приемкой объектов саммита при администрации края, судя по отчету, интересуется от силы полутора десятками проектов. Как относятся к саммиту остальные стройки, а их можно насчитать полсотни или даже больше, — загадка. Хотя пиарились все. Строители — за счет саммита, организаторы — за счет строек. Чиновники — по любому поводу.

Первыми пользователями главных объектов — гостиничного комплекса на острове Русский, сейчас переданного Дальневосточному федеральному университету под кампус, — стали студенты-первокурсники.

Они заселились в гостиницы-общежития с начала октября — через пару недель после саммита. Заселились, как выяснилось, прямо на огромную стройку. Из десятков объектов кампуса в полную силу функционирует лишь несколько корпусов. Это главным образом жилые помещения и конференц-центры, где проходили международные мероприятия. Остальное — в процессе доведения до кондиции.

Огромная многоэтажная парковка пока закрыта. Спорткомплекс радует взгляд внешней красотой, но внутри делать нечего — нет инвентаря. По слухам, это сооружение и не запустят в ближайшее время: то ли построили с нарушениями, то ли отложен ввод в строй до переезда основной массы служб ДВФУ. Лабораторный комплекс, где планировалось двигать науку, еще не функционирует. Медицинский центр — тоже. Там все еще ведется внутренняя отделка.

Больше всего осложняет жизнь кампуса отсутствие водопровода. Опреснительные станции, предусмотренные как временная мера, могут надолго остаться единственным источником водоснабжения. Магистральный водовод с материка все еще находится в стадии разработки. Вообще не ясно, подвесят его к мосту или пустят по дну пролива, или дойдет дело до постройки еще одного моста, предназначенного для поддержания коммуникаций. В общем, воды практически нет. Горячей нет вообще. Но обещают, что появится.

Кто учился в институте и жил в общагах, бытовых неудобств обычно не боится. Ну правда: комнаты на Русском одно-, двухместные, в общежитии тепло, обслуживание в номерах худо-бедно имеется.

В комнатах уже можно жить, но еще нет ни подсобок, ни кухонь, ни комнат отдыха. Не успели организовать. Действительно, всего месяц как заселились.

Столовые, как и обещано, кормят за сто рублей, хотя ассортимент, по словам обитателей кампуса, успел съежиться до дежурного набора блюд: пара-тройка наименований первого-второго.

Готовить самостоятельно могут не все — плиты в номерах запрещены, микроволновые печи по одной-две на корпус, хранить продукты просто негде. Но и с этим постепенно становится все лучше: уже не надо бегать с мисками в соседние корпуса. Чайники есть у каждого. А кто-то обзавелся мультиваркой.

В общем, не пять звезд, конечно, но на что жаловаться? Другие общаги от приютов для бездомных не всегда отличаются — по восемь койко-мест на 16 квадратов, нары в три ряда, голые стены и одна розетка на всех, удобства в конце коридора, а душевые закрыты еще при историческом материализме. А тут и ковролин по всему этажу, уборка в номерах, постельное белье меняют, а если поломалось что — достаточно позвонить: чинят сразу.

В общем, если есть деньги, можно жить. Хотя это как-то и не по-студенчески. Комната стоит от 2,5 до пятнадцати тысяч в месяц (если хочется номер люкс). Завтрак-обед-ужин по сто рублей — порядка 9 тысяч в месяц. Развлечения и прочее — отдельные статьи расходов. Кстати, стипендиальных программ в университете достаточно — государственные, краевые, городские и всякие разные. Особо ушлые студенты участвуют во всех и получают неплохо.

Впрочем, в бочке университетского меда имеется и несколько ложек дегтя. Во-первых, это режим. Студентам настоятельно не рекомендуется гулять по территории по вечерам во избежание эксцессов. По этой же территории бродит немало гастарбайтеров из южных республик, достраивающих незаконченные объекты. Сдать их обещано в ближайшее время — чуть ли не к Новому году.

Качество строительства — отдельная и грустная песня. Даже в самом кампусе что ни день, то начинают переделывать что-то, что казалось давно завершенным. То кабели тянут к установленным фонарям уличного освещения, то траншею разроют и закладывают в нее трубы.

И так по всем объектам саммита. К примеру, первый же дождь вызвал потоп в свежеоткрытом терминале аэропорта «Кневичи». Банально протекла крыша, а пассажиры растиражировали снимки ведерок и банок, собирающих воду в зоне вылета. Они зря смеялись. Сюрприз, что ждал на крыльце, оказался еще забавнее — вода по щиколотку покрывала всю территорию от крыльца до самой скоростной трассы на остров Русский.

К самой трассе претензий все больше. Она сдана, принята в эксплуатацию, но… съездов с нее как не было, так и нет. Функции объездной эта дорога не выполняет: чтобы на нее попасть, надо проехать половину Владивостока со всеми его пробками. А потом, конечно, можно и с ветерком. Это если не приключилось очередного оползня — срытые косогоры по обочинам трассы не прикрыты ничем и норовят обрушиться в любой момент. После каждого инцидента на место высылаются проверки и комиссии, в очередной раз поехали даже из прокуратуры, но кто должен наводить порядок — так и осталось загадкой.

В очередной раз вопросы «кто виноват?», «почему недоделали?» и «когда это закончится?» публично задавал ответственным лицам руководитель Счетной палаты России Сергей Степашин в первых числах ноября.

Спрашивал прямо по всему списку недоделок. А список приличный. Инспектор насчитал ни много ни мало целых сорок незаконченных объектов саммита.

Степашин приезжает во Владивосток каждые два-три месяца. Можно говорить, что за ходом строек наблюдал собственными глазами: от закладки фундаментов до принятия в эксплуатацию. Вопросы готовности объектов заботят председателя Счетной палаты, похоже, больше, чем местных чиновников. Оно и понятно: с него спрашивают, куда потрачена целая гора бюджетных денег, не считая почти 220 миллиардов частных инвестиций. Интересно, инвесторы за расход таких сумм с подрядчиков спрашивают?

Не успевая сдать объекты до саммита, строители говорили: осталось совсем чуть-чуть. После саммита говорят то же самое: последние, мол, дни остались. Вот уже в ноябре должны закончить работу на основных участках.

Раньше закончить объекты саммита, похоже, саммит и помешал — работы остановились на две недели из-за приезда иностранцев, повышенных мер безопасности и прочих таких процедур. Но зато сейчас-то закончат обязательно. Даже несмотря на то, что на одном участке может трудиться по нескольку независимых друг от друга организаций. Обочины трассы, к примеру, разрыли не только дорожники и мостовики. Там еще «Газпром» покопался с его газопроводом. И водопроводчики кое-где. И энергетики кабель прокладывали. А сама земля принадлежит Минобороны, или администрации края, или городу. Еще природоохранные структуры могут появиться в любой момент. Но отчитываться это все нисколько не мешает.

С конца лета в Приморье при администрациях края и Владивостока сформирована общественная комиссия по приемке сданных в эксплуатацию объектов саммита. Двенадцать человек, выбранных на эту работу из числа добровольцев: журналисты, предприниматели, общественные и культурные деятели, председатель фитнес-клуба, архитектор, студент и пенсионер, а также три губернаторских назначенца, — еще в августе принялись инспектировать стройки.

Объективность работы комиссии в общем-то не ставится под сомнение. Хотя оценить качество монтажа низководного моста Де-Фриз — Седанка без специального оборудования никаким самым придирчивым осмотром, даже взором архитектора, наверное, нельзя. Ну и в аэропорт «Кневичи» они ездили в погожий денек, еще до потопа.

Зато обнаружили кое-что, уже не касающееся строителей. Проверив терминал для миллионов пассажиров, член комиссии по общественной приемке, директор негосударственного учреждения культуры «Культурно-развлекательный центр профсоюзов» Владимир Исаков в отчете отметил, что внутренняя отделка аэропорта оказалась «очень бюджетной». Также, по мнению членов комиссии, поставлено маловато кресел в залах ожидания, пункты досмотра имеют малую пропускную способность, отчего скапливаются очереди, указатели и вывески написаны мелким шрифтом, а еще в зале плохая акустика — объявления слышны неразборчиво. Ну и всякое по мелочи, вроде экономии на работающих туалетах, а в тех — на мыльницах.

Та же комиссия общественной приемки посещала и терминал аэроэкспресса. Эта новая услуга транспорта во Владивостоке контролируется РЖД. Претензии аналогичны: сервис не международного класса, а традиционно по-российски ненавязчив. В лифт пассажиров не пускают, на эскалатор чемоданы ставить не дают, экономят на туалетах, турникеты работают не все, так что приходится пассажирам толпиться в одни ворота.

Аэроэкспресс уже не раз становился поводом для переживаний чуть ли не всего Владивостока. Обещанная частота рейсов — каждые 40 минут — нарушает график движения обычных электричек. Железнодорожники, не задумываясь, отменили несколько рейсов, а график переписали до неузнаваемости. Неинтересны им пригородные электрички — нерентабельны.

Дачники в августе-сентябре повезли урожай с грядок во Владивосток. А потом выяснили: на аэроэкспрессе-то тоже можно, хоть и дороже, чем обычно! Все равно другого транспорта нет. Дальневосточная дирекция железной дороги получала немало претензий и от представителей бизнеса. Жаловались пользователи грузового транспорта, включая даже энергетиков: составы стоят, грузы не идут, бизнес страдает — и все из-за невозможности втиснуть прохождение поездов в эти самые 40 минут между аэроэкспрессами.

Большая часть достраиваемых объектов, так же, как и вокзалы, после сдачи будет передана управляющим структурам. В каком состоянии их примут — вопрос взаимоотношений строителей и, допустим, Управления здравоохранения администрации Приморского края, если речь идет о медицинском центре на острове Русский. Или Управления МВД по Приморью, которое должно принять новый участок там же, на острове. Нетрудно догадаться, кому достанется театрально-концертный комплекс за мостом на Чуркине — Управлению культуры. Зато океанариум поделят университет и Дальневосточное отделение Академии наук. Они же будут хозяевами лабораторного комплекса.

Основное бремя содержания этих сокровищ ляжет на плечи администрации края. В том числе и двух «Хаяттов» — пятизвездочных гостиниц для гостей саммита, которые должны быть достроены этой зимой, а управляться, по идее, должны были частной коммерческой фирмой. По разным данным, затраты на построенную инфраструктуру АТЭС-2012 потянут на суммы от 2,5 до десятка миллиардов рублей в год. При этом обсуждаемый проект бюджета края составляет 63,787 миллиарда рублей, из них расходы — 67,462 миллиарда рублей, дефицит — 3,675 миллиарда.

Даже если федеральный центр возьмет на себя, как и обещал, затраты на содержание ДВФУ и части объектов Академии наук, а может быть, и одного из мостов, остальная инфраструктура все равно заметно нагрузит общекраевой кошелек.

Почти все объекты саммита относятся к разряду таких, которых не то что во Владивостоке — на востоке страны никогда не было. Например, медицинский центр, если не передумают, должен будет обслуживать всех желающих на мировом уровне. Чем не шаг к повышению качества жизни приморцев и вообще дальневосточников?

Университетский кампус, вмещающий втрое больше служб, чем есть в университете, — прямой путь к развитию российского образования и науки на международном уровне: желающие учиться в России в немалом количестве имеются в странах АТР.

Ну а коли уж мы ждем наплыва переселенцев, пусть и временных, новые дороги должны избавить город от пробок и заторов. Плюс увеличивается доступность и коммерческая привлекательность разных районов города. Был год назад район Чуркин дальней дырой, загороженной многочасовыми пробками, а сегодня туда можно доехать за пять минут. Вот и перспектива развиваться, что явно демонстрируют сводки растущих цен на жилье и проекты бизнес-центров.

Если же учесть, что Владивосток является воротами страны на Дальнем Востоке, то потраченные 700 миллиардов не выглядят выброшенными почем зря. Это и есть развитие.

Как объекты саммита будут использоваться, покажет время. Вариантов, собственно, всего два: как планировали — по-мировому, чтобы сверкало во всех смыслах и мытыми стеклами, и грандиозными результатами. Или как привыкли: заперев все пять парадных дверей — и через тесную очередь со двора в один кабинет с тремя перерывами…

Время покажет.