Триллионы, которые мы потеряли

По разным оценкам, ежегодно из страны выводится от 1 до 5 трлн. рублей, причем немалую долю этих денег составляют «откаты», полученные чиновниками. Если оно действительно так, на эти деньги за двадцать лет можно было построить совершенно другую экономику. Но как-то все было не до того...

«Прозрение», как водится, наступило в преддверии президентской кампании. Первым делом выяснилось, что премьер-министр знает чуть ли не поименно топ-менеджеров в энергетике, пользующихся «налоговым раем» (но раньше с этим ничего не делал). Что в правительстве в курсе, сколько «сомнительных» денег вывозится за рубеж (но помалкивали). И даже знают, какие меры надо предпринять (но не предпринимали).

Главам энергетических компаний, уволенным после разноса Путина, элементарно не повезло: на их месте мог оказаться почти кто угодно. 70% российских производственных активов зарегистрированы в офшорах. Просто рост энерготарифов уж больно раздражает электорат. «Пока народ снизу не стал об этом говорить, никто не обращал внимания» — такое простое, как пять копеек, объяснение прошлой «слепоты» правительства выдал Владимир Путин.

А чтобы «не обращать внимания», надо было откровенно постараться. Громкие скандалы с офшорными разоблачениями то и дело сотрясали СМИ, но всегда заканчивались пшиком. Так, в «налоговом раю» оказались скрыты собственники частного аэропорта «Домодедово» — и определить их год назад не смогли ни Генпрокуратура, ни Счетная палата. Даже несмотря на всю шумиху вокруг теракта.

Или вот банкротство Межпромбанка — самое крупное в истории российской банковской системы. Итог — деньги выведены в офшоры, а премьер-министр закрывает образовавшиеся финансовые дыры за счет казенных денег. Неужели, например, Центробанк не видел применяемые схемы?

А некрасивая история со Сбербанком, который пытался засудить скандально известный кипрский офшор Shades of Cyprus Ltd.? Она заставляет задуматься, с чьей легкой руки главный банк страны время от времени пренебрегает финансовыми рисками и даже нормативными требованиями того же Центробанка.

И уж точно нельзя было не заметить то, что творилось на стройке века — строительстве стратегической трубы ВСТО. Сор, вынесенный из избы «Транснефти», разлетелся по всему миру: выяснилось, что самые крупные подряды доставались компаниям-посредникам — «прокладкам» с копеечным уставным капиталом без штата сотрудников и техники. Так где же «посадки»?

Да что там, стоит лишь вспомнить, что Аркадий Ротенберг, чьи компании связаны с офшорами Marc O’Polo Investments и Sunstone Holding Limited Limassol, давний знакомый Владимира Путина. Получается, тот даже своего товарища никак не проконтролирует...

И совсем уж не может не броситься в глаза тот факт, что как минимум половина из полутысячи западных самолетов, эксплуатируемых нашими авиакомпаниями, зарегистрирована на Бермудских островах и в Ирландии. Стоимость самой регистрации там примерно вдвое ниже, чем в России. С плавсредствами — еще серьезнее: в открытом океане встретить российское судно под национальным флагом практически невозможно.

— Как будто все делается, чтобы деньги утекали за бугор, — безжалостен к антиофшорной кампании представитель сферы ЖКХ — той самой «коммуналки», на которую тандему то и дело жалуется глава Росфинмониторинга. Впрочем, без видимых последствий для коммунальщиков. По последним данным, эти граждане умыкают 10 млрд. рублей в квартал.

Суть работы проста, анонимно рассказывает мой собеседник: в тендерах на обслуживание домов и территорий побеждают компании, где работают родственники чиновников либо граждане, не поскупившиеся на «откат». «Свои люди» делают работу кое-как, для отвода глаз или не делают вообще (заключая фиктивные контракты), а потом исчезают с деньгами. Такая организация позволяет руководителям структур ЖКХ полностью контролировать финансовые потоки.

— Фирме, которая создается за пару месяцев до торгов, дается подряд, например, на смену лифтов, — делится коммунальщик. — Схемы, как выигрываются такие торги, секретом не являются. Вместо новых кабин устанавливаются старые — с заплатками. Отчет между тем успешно сдается, а след выделенных на лифты миллионов простывает в офшорах.

А к отчетности подкопаться крайне сложно, хмыкает коммунальщик. Никто и ничто не мешает штамповать сметы, в которые включены любые работы за нужные деньги.

Цели платежей, которыми можно прикрыться при выводе средств за рубеж, при этом могут быть самыми маразматичными. Был случай, даже заключали договор на проведение исследования шельфа Антарктики, вспоминает мой собеседник.

Деньги через систему фирм-однодневок уходят на счета офшорных фирм, откуда возвращаются уже наличными. Причем сделки могут быть не только фиктивными, но и вполне реальными. Просто цены будут завышены либо предусмотрены высокие комиссии, штрафы и прочее.

До недавнего времени «налоговый рай» был достаточно дорог в эксплуатации, однако со временем это удовольствие стало стоить не более 500 долларов — неспроста офшорные фирмы завели себе даже компании средней руки.

За сомнительным оборотом, утекающим за рубеж, вроде бы следят. Например, этим занимаются примерно 500 сотрудников Росфинмониторинга, которые в день получают до 36 млн. сообщений о подозрительных операциях. В таком потоке им просто нереально выявить действительно преступные схемы. Что уж там говорить о мониторинге транзакций купленных банков?

Следит и Центробанк. Но, как публично заявил замгенпрокурора РФ Александр Буксман, полторы тысячи сотрудников ЦБ владеют акциями коммерческих банков, за которыми они же и надзирают.

И при этом все контролеры перекидывают вину друг на друга. Вот, например, Генпрокуратура винит таможенников, закрывающих глаза на незаконные операции. Ведомство обнаружило схемы незаконного вывода капиталов за рубеж под прикрытием фиктивных внешнеторговых контрактов на общую сумму более 12 млрд. рублей. Более того, выяснилось, что уголовные дела о нарушениях валютного законодательства зачастую заминались и «забывались». Из 15 тыс. преступлений в Центральном таможенном управлении по 7,6 тыс. истекли сроки давности привлечения лиц к административной ответственности.

Борьба с «фирмами-прокладками», через цепочку которых деньги (в том числе и налогоплательщиков) утекают за рубеж, формально ведется. Даже ввели уголовные сроки для тех, кто создает фирмы с целью совершения преступлений. Однако толку? Во-первых, доказать «преступные поползновения» той или иной фирмы крайне трудно. А во-вторых, накажут, как всегда, не тех, кого надо: во главе «фирм-однодневок», как известно, стоят зицпредседатели — граждане, которые за плату согласились зарегистрировать на себя фирму.

Истинную «серьезность» намерений российских чиновников раз и навсегда «порвать» с офшорами наглядно демонстрирует то рвение, с которым российское правительство кинулось спасать один из главных пунктов миграции российских теневых денег — Кипр. Когда Еврокомиссия отказала республике в кредите, на помощь пришла Москва с 2,5 миллиарда евро со ставкой всего 4,5%. Лишь бы кипрская экономика не развалилась, словно карточный домик. Нашей помощи должно хватить, чтобы удовлетворить все финансовые потребности страны на этот год.

Заинтересованность России объясняется просто — на Кипре, который давно стал филиалом российской банковской системы, хранятся десятки миллиардов долларов, выведенных из РФ. Если отталкиваться от данных, опубликованных в деловых СМИ, вряд ли удастся найти хотя бы одну крупную российскую корпорацию, которая бы не обросла «связями» в благодатной республике.

Впредь подобный «налоговый рай» пригодится еще больше: при помощи офшоров можно будет успешно уходить от налога на роскошь, который опять же Путин обещает ввести с 2013 года.

И в вышеописанной «обстановке» правительство заявляет о намерении заставить бизнес отказаться от вывода капитала через офшоры и обещает внести необходимые поправки в законодательство. В частности, Путин уже заставил компании отчитываться о реальных бенефициарах (то есть конечных выгодоприобретателях) отправки денег в «тихую гавань». Однако путь экспертам показался тернистым заведомо. Потому что как проверить данные? Офшоры свято чтут конфиденциальность бенефициаров, а реестры компаний, зарегистрированных там, закрыты. К тому же сама по себе работа с офшором — это вовсе не преступление, а доказать преступный замысел очень непросто.

Стоит ли удивляться, что правительство не получило требуемой информации. Сразу после выборов на встрече со своим замом Игорем Сечиным Владимир Путин сообщил, что сведения, предоставленные госкомпаниями о своих менеджерах и членах их семей, а также о собственниках их контрагентов (компаниях, связанных с ними договорами), являются неполными. И мало того, недостоверными. Как же остановить массовое бегство денег, если даже «свои» компании не слушаются?

Да и толку-то: представители компаний госсектора неофициально делятся, что использовать полученные в результате подобной проверки данные невозможно...

Чтобы прекратить офшорный «беспредел», следовало бы сосредоточиться не на отставках второстепенных лиц и не на проверках с непонятным результатом, а на системных мерах, считают эксперты. В частности, уже сейчас для снижения утечки капитала стоило бы пересмотреть соглашения об избежании двойного налогообложения с другими странами (то есть одновременно на офшорной территории и в своей стране).

На уровне законодательства также можно помешать компаниям, находящимся в офшорах, владеть российскими активами. Хотя побочный эффект у этого шага будет огромен — сокращение в нашу страну инвестиций.

Еще одна очевидная мера (при этом основанная на мировом опыте) — предписание банкам информировать государство об офшорной деятельности их клиентов. Напрашивается и осуществление налогообложения по месту нахождения менеджмента компании, а не месту ее регистрации.

Представим, что случилось чудо, и вышеперечисленные шаги по борьбе с офшорами приняты. Тогда-то, что называется, заживем? Да в том-то и дело, что нет: проблема вывода капитала была и будет актуальна для тех стран, в которых предприниматели не уверены в его сохранении. Что бы эти страны ни делали. Ведь владение фирмой через офшор, позволяющее скрыть ее истинного владельца, чуть ли не единственная броня от произвола коррумпированных чиновников, судей и правоохранительных органов. «Если тебя не знают, то на тебя не нападут, не отберут бизнес и не посадят», — резонно замечает директор московского офиса крупной иностранной компании. Так что в России, где бизнес перестал заглядывать вперед более чем на три-четыре месяца, капитал и дальше будет утекать за рубеж.