Ненадежных взяли на заметку

Казалось бы, так должны спрашивать не богатые банкиры, а их клиенты. Особенно те, кого банки душат высокими ставками по кредитам. Однако проклятым вопросом задаются и те и другие.

Для банковского сообщества наступают нелегкие времена. Прежде всего из-за низкой инфляции. Давно известно, что банк (наряду с государством) может получать так называемый инфляционный доход. Банки «на свои» работают редко, рискованные операции стараются проводить либо на деньги, занятые у ЦБ, либо на межбанковские кредиты. Но из-за инфляции деньги, которые банк берет в долг, обесцениваются. Поэтому возвращать их легче. Разницу — в карман. Особенно приятна ситуация высокой инфляции, когда заемные деньги (у ЦБ или на международном рынке) берутся под ставку ниже инфляции, а банк кредитует граждан и компании под ставки в 2–3 инфляции. Недаром во времена гиперинфляции в России было 3 тысячи банков, а сейчас осталось 1346.

И вот эта лафа, имевшая место в России на протяжении 20 лет, вдруг кончилась. Инфляция в 2011-м (6,1%) — самая низкая за всю новейшую историю РФ (с 1991 года). А финансовые власти как с цепи сорвались: обещают еще ниже. Говорят о 4–5% на 2012 год, а в перспективе и до 2%. Эдак у нас на внутреннем рынке межбанковский кредит станет дешевле, чем на международном: там, в связи с проблемами евро и большим спросом на ликвидность, меньше, чем под 5–6%, сейчас никто не дает.

Тем более что для получения новых займов банкам надо бы отдать старые. А с этим проблема. Корпоративные долги вместе с экономикой вышли на докризисный уровень 2008 года. Конечно, не все $350 млрд. предприятия должны отечественным банкам. Много должны госбанкам, где далеко не всякий кредит можно считать рыночным. Но все-таки $90–100 млрд. корпоративных долгов на балансах наших банков висят. А ну как не вернут под предлогом второй волны кризиса? Тогда ведь и банки расплатиться не смогут. Они обеспокоены.

Отсюда стратегия банков на 2012 год: сбережение ликвидности. Тенденция второй половины прошлого года на повышение ставок по вкладам сохранится. Что касается кредитов, то ожидания, что из-за низкой инфляции они станут доступнее для населения и бизнеса, — беспочвенны. Ставки, возможно, и снизят, но требования еще более ужесточат. Многие участники форума признавались, что на длинных новогодних выходных «запрягли программистов переделать скорринговую систему» (компьютерная программа, отсекающая нежелательных заемщиков; кредитный калькулятор. — «ЭВ»). И уже с 1 февраля запустили ужесточенную версию.

В основном ограничения коснутся кредитной истории. По мнению банкиров, «6% заемщиков — физических лиц испортили свою кредитную историю безнадежно». То есть даже если они расплатятся по существующим кредитам, на новые им рассчитывать не приходится. «Да, рынок потребительских кредитов в 2012-м сожмется на 7–10%», — подтверждали банкиры.

Власти сетования банковского сектора слышат. Сохраняется установка на чистку рядов и устранение с рынка слабых. В частности, продолжается тенденция на увеличение минимального уставного капитала. Но власти впервые заговорили о монополизме. При высокой инфляции — чем банк больше, тем выше доход. И самая высокая чистая прибыль получается у самых больших банков с госучастием. Но в условиях умеренной и низкой инфляции сразу становятся видны неэффективность и слабая управляемость монстров. Власти явно задумались. А представители ФАС даже высказали идею антимонопольного расчленения крупных банков, как это было в США. Но это — светлое будущее. В настоящем же у нас — дорогие вклады, недоступные кредиты и возможные банкротства банков.