Евро – к стенке. Доллар – следующий!

В ЕС уже официально не скрывают, что Греция может покинуть еврозону. Нуриэль Рубини считает, что и у Италии нет другого выхода, как последовать за Грецией, что будет концом еврозоны. Сам евро не реагирует. Рванет или не рванет?

Кризисы рождают монстров. Разворачивающийся на наших глазах – не исключение.

Монстр номер один – демократия не справляется! На улицах толпы «захватчиков Wall Street». Греции не дали провести референдум, исход которого ни у кого не вызывал сомнений: кто же откажется от халявы из госбюджета взамен на помощь в его, бюджета, оздоровлении, что обернется необходимостью жить на заработанное, а не полученное за тот или иной статус.

Материя тонкая. Кризис делает жизнь по нормам демократии неудобной. Как для тех, кто чувствует себя выброшенным из жизни, так и для тех, кто призван с кризисом справиться. Ситуация может разогреться до революционного градуса.

Самое время вспомнить историю. Кризисы многократно уводили как отдельные страны, так и мир в целом в сторону от демократии. Дорога назад обычно была мучительна и кровава.

Монстр номер два – жизнь после евро. Дмитрий Медведев когда-то говорил, что распад России (если до этого дойдет) приведет к последствиям, по сравнению с которыми развал Советского Союза «покажется утренником в детском саду». Распад еврозоны точно не прибавит стабильности.

С точки зрения экономики такой исход – победа кризиса. Потому что глобальная экономика требует наднациональных институтов, вершиной которых и является евро.

Что евро в центре кризиса, понятно. Но самое любопытное в греческом бюджетно-долговом феномене то, что, по сути, Греция брала равнение на США. Ключ -- не бюджетное расточительство или забвение элементарных правил финансовой дисциплины, а тот факт, что доллар и евро – мировые валюты.

Почему мир не слишком беспокоят триллионы американского долга? Потому что эти долги, по крайней мере до недавнего времени, были скорее фактором роста, чем угрозой экономике. Потому что долги и бюджетные дисбалансы не приводили к инфляции в США, что могло бы затормозить ее экономику. Потому что печатание долларов обслуживает мировую экономику.

Греция относилась к долгам и дефициту своего бюджета также – евро все покроет. Правда, дальше аналогия не работает – евро печатает не Греция, а Европейский ЦБ.

Вывод: современный финансовый кризис уникален тем, что это кризис мировых валют, а не просто следствие ошибочной долговой или бюджетной политики тех или иных стран.

Так что же делать с евро?

Самый яркий рецепт дал Нуриэль Рубини, экономист, прославившийся предсказанием кризиса 2008 года, теперь советник Барака Обамы.

Его позиция в том, что если с Грецией все уже ясно, то судьба евро зависит от того, справится ли со своими проблемами Италия. Если не будет найдено 2 трлн евро, ей ничего не остается, как вернуться к лире, а это похороны евро. Где же взять два триллиона? Таких ресурсов нет ни у европейского стабфонда, ни у МВФ. Надежда – на Европейский Центробанк. Если его новый шеф – Марио Драги прислушается к Рубини, впереди расплата по долгам Италии и радикальная девальвация евро. Рубини в Москве, куда он прибыл на 170-летие Сбербанка, подсчитал, что в результате евро обесценится на 30-40%.

Для европейцев это масса социальных проблем, но есть и очевидные плюсы: фактическое списание значительной части долгов и – самое главное – мощный импульс роста экономики за счет резкого повышения конкурентоспособности ее экспорта. А рост экономики – это и есть лучшее средство против кризиса.

Формально предложение Рубини противоречит уставным документам ЕС. Но выбор предстоит делать между свертыванием самого амбициозного проекта современности и его спасением.