Россия избавилась от американских долговых бумаг: кто кому навредил

Финансовый рынок США не заметит демарша Москвы

Недавно обнародованная информация о том, что Россия вдвое сократила свои инвестиции в долговые обязательства США — с $96,1 млрд в марте сего года до $48,7 млрд в апреле — вызвала определенный ажиотаж и в российских финансовых кругах, и в СМИ. Между тем явление это и не уникально, и не драматично по своим последствиям. Ни для России, ни тем более для США.

Прежде всего напомним, что американские государственные ценные бумаги являются стандартным компонентом инвестиционного портфеля любой страны. Потому что они ликвидны и надежны — несмотря на их гигантский денежный объем (правительство США — абсолютный чемпион мира по эмиссии долговых обязательств). И даже, как ни парадоксально, именно благодаря огромным масштабам этой эмиссии, отражающей 20 триллионный национальный долг США.

Все, кто вкладывает деньги в американские долговые обязательства, делают это из соображений элементарной выгоды. Скажем, Китай, который является самым большим держателем американского долга, использует гособлигации США в качестве средства удешевления своей национальной валюты — юаня, с целью повышения конкурентоспособности китайского экспорта. Применительно к России вклады в гособлигации — это резервы Центробанка РФ, которые используются для поддержания курса рубля, обеспечения валютой импортеров, но не имеют отношения к текущим расходам бюджета.

Так что искать какую-либо конспирологию в российских вложениях в гособлигации США — занятие абсурдное. Америка — это огромный рынок со стабильным платежеспособным спросом, где всегда можно найти покупателя на большой объем обязательств. Этот рынок уникален, и российские финансисты это учитывают, вкладывая резервы в американские бумаги. Есть лишь одна, далекая от «теорий заговора» причина увеличения или уменьшения портфеля российских инвестиций в гособлигации США — соображения выгоды.

Именно из соображений выгоды в апреле, как сообщало информагентство Reuters, сократила свои вложения в казначейские облигации США не только РФ, но и Турция, Мексика, Индия, Тайвань и другие развивающиеся страны. Эти государства, по словам экспертов, уменьшали долю американских бумаг в своих международных резервах с целью защиты своей неустойчивой валюты от обесценивания.

Наверное, внесла свою лепту и непредсказуемость американского президента Дональда Трампа, его отказ от ранее принятых договорных обязательств, импульсивный протекционизм и применение субъективных критериев в международных экономических отношениях. Однако, даже с учетом «коэффициента Трампа», говорить о бегстве от американских ценных бумаг — сильно преждевременно. Бежать ведь надо куда-то, а подходящих мест в мире не так уж много.

Российские соображения насчет вложений в долговые обязательства США, судя по многочисленным высказываниям экспертов, включают в себя опасения, что такие российские активы могут быть заморожены американской администрацией в рамках антироссийских санкций. Финансисты говорят о том, что средства, выведенные из американских ценных бумаг, могут быть направлены в золото, твердую валюту, а также в бумаги стран Евросоюза. Хотя, если следовать санкционной логике, Европа ведь тоже участвует в антироссийских санкциях — тут тоже есть риск замораживания, хотя и не такой, как в Америке. У Европы с Россией гораздо большее по масштабам экономическое сотрудничество, включая — не будем забывать — довольно значительную зависимость стран Старого Света от российских энергопоставок.

Что касается США, то Америка (с Трампом или без) остается самой большой экономикой мира, составляющей почти четверть глобального ВВП. Размер и мощь этой экономики — вот то обеспечение долговых обязательств США, которые покупают центробанки других стран. В 2018 году американский ВВП составит более $20 трлн, а национальный долг США превысит $21 трлн. Конечно, соотношение долга и ВВП бывает и лучше, но у ряда весьма уважаемых стран оно хуже, и никого этим не удивишь. Главное — чем долг обеспечен.

Даже в период больших вложений Банка России в долговые обязательства США (в 2010 году они достигали $176,3 млрд) российские показатели были значительно ниже, чем у многих других стран. По состоянию на прошлый, 2017 год у Китая — самого большого держателя госдолга США — американских казначейских бумаг было на сумму $1,18 трлн, у Японии — $1,06 трлн, у Ирландии — $326,5 млрд, у Каймановых островов — $269,9 млрд, у Бразилии — $256,8 млрд, у Великобритании — $250 млрд, у Швейцарии — $249,6 млрд, у Люксембурга — $217,6 млрд, у Гонконга — $194,7 млрд, у Тайваня — $180,9 млрд, у России — $102,2 млрд.

В связи с этим вынужден разочаровать тех, кто считает, что российский демарш потрясет американский долговой рынок: там сокращения российских вложений даже не почувствуют. В этом году американские ценные бумаги — в том числе и долговые обязательства — привлекают инвесторов еще и тем, что Федеральный резерв (центробанк) США повышает учетные ставки: вместе с ними растет курс доллара и, соответственно, увеличивается стоимость вложений в ценные бумаги, деноминированные в американской валюте. Поэтому, например, в апреле зарубежные вложения в американские акции, котирующиеся на бирже, выросли на $5,93 млрд. Всего иностранные инвесторы дополнительно купили в апреле американских ценных бумаг — акций, облигаций — на $138,7 млрд.

В США было немало публикаций на тему о возможном «китайском возмездии»: мол, китайцы в отместку за трамповские пошлины предъявят к оплате свой гигантский портфель долговых обязательств США и ввергнут Америку в кризис, а то и в дефолт. Подавляющее большинство аналитиков не верит в реальность такого сценария: Reuters приводит слова Джеффри Гундлака, уолл-стритовского «гуру по облигациям», насчет того что для Китая более эффективно не продавать американские бумаги, а сохранять их в качестве угрозы. «Если они продадут, угрожать будет нечем», — говорит финансовый мудрец. Вот почему китайцы держат — и, видимо, дальше будут держать — треть своих золотовалютных резервов (они составляют $3,13 трлн — первое место в мире) в казначейских обязательствах США.

Как отмечают эксперты, если бы Китай хотел действительно сделать Америке больно, он скорее бы обесценил юань, нанеся удар по трамповским обещаниям возродить американскую промышленность (кто будет что-то возрождать в рыночной экономике, если можно дешевле привезти продукцию из Китая?). Пока этого тоже не происходит — Пекин вообще избегает резких движений, предпочитая выжидать, договариваться, немножко пугать Вашингтон (этой цели служит и сближение Китая с Россией), но никоим образом не отказываться от жирного американского куска на своей тарелке. В прошлом году взаимный товарооборот США–КНР составил $505,47 млрд; из этой суммы перевес в пользу Китая составил $375,58.

Чтобы увидеть, насколько это серьезные цифры, достаточно сравнить их с объемами российско-американской торговли: в прошлом году ее оборот равнялся $17 млрд (из которых $10 млрд — баланс в пользу России). Или с оборотом российско-китайской торговли: в 2017 году — $86,9 млрд (с превышением китайского импорта над российским экспортом в КНР примерно на $10 млрд).

А возвращаясь к вложениям России в американский госдолг, отметим, что переоценивать случившееся не стоит. Мы видим, что после их сокращения вполовину они составляют чуть больше 10% международных резервов РФ, объем которых на 1 июня 2018 года равнялся $458,5 млрд. Не пустяки, конечно, но и не драма.