Новый прогноз Минэкономразвития высветил болезнь российской экономики

Загадка микророста

На днях Минэкономразвития во второй раз в этом году пересмотрело прогноз на этот же год. Самое красноречивое и, увы, давно не новое в этом пересмотре: цена на нефть в нем выросла, а рост ВВП снизился.

Дело даже не в том, что Минэкономразвития начало отступать от своего недавнего излюбленного рубежа — роста в 2%, который и в таком виде заведомо более чем в полтора раза ниже среднемирового экономического роста. Теперь прогноз — 1,6–2,1%. В прежнем, мартовском, прогнозе стояло 2,1% — и ни шагу назад. Важнее, что при этом цены на нефть — вечный двигатель российской экономики, набирая высоту (по оценке министра Максима Орешкина, их среднее значение в 2018 году достигнет $65–70 за баррель, по его же словам, «в прогнозе сейчас заложена цифра в 61,4 доллара за баррель»), — активизировать рост экономики не в состоянии.

Это, однако, не значит, что если цены на нефть резко упадут, то российская экономика этого не заметит. Еще как! Вниз за ценами на нефть она послушно последует. Что же касается прогнозных ожиданий Минэкономразвития, то, даже поскромнев, они превышают ожидания, например, ЦБ или возглавляющего Счетную палату Алексея Кудрина.

Пора признать: экономика России хронически больна. Синдром отсутствия ускорения макроэкономического роста вслед за ростом цены нефти впервые наблюдался, еще когда цены на нефть легко преодолевали рубеж в $100 за баррель. Хотя причина совершенно ясна — отсутствие новой работоспособной модели роста. При том что старая, опиравшаяся на рост цен на нефть, уже откровенно не тянет, никаких принципиально новых решений так и не принято. А болезнь прогрессирует. В том смысле, что против роста российской экономики играют новые, набирающие силу факторы, и прежде всего антироссийские санкции.

Минэкономразвития их пока особенно не педалирует. Но ясно, что тема санкций будет использоваться и министерством, и правительством, когда придется оправдываться за отсутствие прогресса в решении задачи, поставленной президентом, — прекратить снижение доли России в мировой экономике. Уже есть данные, по которым санкции будут стоить России от 0,5% ВВП (оценка инвестиционного банка Morgan Stanley) до 1,2–1,3% ВВП (оценка академика Александра Дынкина, президента ИМЭМО им. Е. Примакова).

С другой стороны, США все чаще используют санкции не только против России, возвращение Ирана в прицел санкций подтолкнуло цены на нефть вверх. Получается, они сыграли на пользу России, но для требуемого роста экономики это средство оказалось слишком слабым.

Вторая красная лампочка, помимо макроэкономической забастовки цен на нефть, которая вовсю сигнализирует о нездоровье российской экономики, это тот факт, что предмет законной гордости и Президента России, и председателя ЦБ — экстремально (по российским меркам) низкая инфляция так и не стала фактором существенного ускорения макроэкономического роста. Расчет строился на том, что низкая инфляция и низкие инфляционные ожидания разбудят инвестиционную активность. Но он оправдался лишь частично: инвестиции показали рост, но недостаточный для того, чтобы «завести» экономику.

Новому правительству предстоит принимать трудные решения. Майский указ президента Путина — это и есть закладка начала строительства новой модели экономического роста, в основе которой новое качество человеческого капитала. Но трудности в его выполнении далеко не ограничиваются поисками необходимых средств, хотя эта задача сама по себе очень непростая. Главное же — осознание, что речь идет о новом политическом курсе, который должен проводиться неуклонно и последовательно.

Этот курс, в частности, предполагает и совершенно иной подход к частной собственности и предпринимательству прежде всего со стороны правоохранительных органов, что, в свою очередь, возвращает в практическую повестку дня судебную реформу с одновременным обновлением судебного корпуса и укреплением его независимости от исполнительской власти. Подобная судебная реформа далеко выходит за пределы полномочий правительства. Но для построения новой экономической модели — а это как раз главная задача правительства — она необходима. Значит, правительство должно найти пути ее проведения.

Сможет ли? Деятелей достаточного политического масштаба в нем, похоже, нет. Альтернатива же — принципиально иная модель экономического роста. С опорой не столько на человеческий капитал и уж точно не на предпринимательство, а на мобилизационные возможности государства. А это совсем другая, хотя и хорошо знакомая песня. В ней слова «частная собственность», «инвестиционный климат», «низкая инфляция» — не главное. Ударный припев: госрасходы и кредитная эмиссия.