"Любая реформа в России опасна, если приведет к необходимости делиться властью"

Бюрократы испугались перемен

ПМЭФ — традиционная витрина российской экономики. Но каждый раз на этой витрине появляются трещины. Вот и сейчас прямо на форуме министр экономического развития Максим Орешкин признал риски нарастающего замедления экономики.

Все началось с забастовки прогнозов. Она случилась, конечно, не на ПМЭФ. Крупнейшие западные инвестбанки один за другим обновили свои российские прогнозы в сторону снижения темпов экономического роста. Goldman Sachs, Сity, Morgan Stanley, ЕБРР отличились этим в середине мая. При этом Goldman Sachs и Сity можно считать оптимистами. Сначала Goldman Sachs перещеголял в оптимизме даже Минэкономразвития, ожидая в 2018 году от РФ роста в 3,3%, теперь планка снижена до 2%. Citi ухудшил свои ожидания до тех же 2% с 2,3%. Morgan Stanley сосредоточился на том, что продолжение санкционного давления на Россию перевешивает высокие цены на нефть, которые не спасут от «медвежьего сценария» «с сокращением ВВП на 0,5% (в годовом выражении) в случае внесения некоторых российских системообразующих госкомпаний в санкционный список».

ЕБРР выдал отрезвляющие цифры: темп роста российской экономики снижен с 1,7 до 1,5%. В банке комментируют: «Экономическая политика предыдущих шести лет будет продолжена и в ближайшие годы; поэтому не стоит ожидать существенного ускорения темпов экономического роста».

Минэкономразвития с ЕБРР фактически соглашается. Максим Орешкин уже на ПМЭФ поделился такими оценками: «У нас рост импорта сейчас составляет где-то 20–30% в год. И вроде бы несырьевой экспорт прибавляет… Но если посмотреть внимательно внутрь, можно увидеть, что это в основном связано с ростом цен — алюминий, сталь, пшеница, а в объемах это то же сельское хозяйство, которое из-за хорошего урожая показало хорошие объемы роста экспорта. Поэтому и здесь тоже есть тонкое место. Рост импорта таким темпом тоже упрется в определенные ограничения». И главный вывод: «Если ничего не делать, и в условиях таких ограничений есть риск, что у нас рост может вообще опуститься ближе даже к 1%».

У ЕБРР в России экономическая политика не изменится, результат — рост в 1,5%, у Орешкина «если ничего не делать», получится и вовсе 1%. А если все-таки делать, то что? Орешкин развернутого ответа не дал. Но на ПМЭФ он все же прозвучал. Надо еще до начала реформ разобраться, что не так с российской госмашиной. Об этом уже не один год говорит Герман Греф, прямо предупреждая, что без решительного обновления, в том числе технологического, и строгого следования поставленным целям госаппарат в нынешнем виде утопит любые многообещающие реформы. На ПМЭФ о том же говорил новый председатель Счетной палаты Алексей Кудрин. Его оценки звучали как приговор: «Качество государственного управления сегодня не соответствует тем вызовам, о которых мы говорим. Скорость принятия решений чудовищная. Качество чудовищное. Регуляторная практика избыточная».

Сейчас главное мерило эффективности работы правительства — майские указы. Обсуждается, насколько они всеобъемлющи и значимы. Кудрин же напомнил, о чем при этом не говорят: «Никто не обсуждает, что цели по темпам роста (по майским указам 2012 года) не выполнены, по производительности труда — не выполнены, по росту доли инновационной экономики — не выполнены. И так далее. Мы должны подчинить наше управление тому, чтобы все время держать это в фокусе».

Значит, первая цель преобразований — даже не экономика, а государство. В скобках стоит отметить, что помимо качества госрегулирования этот приоритет говорит и о масштабах госвмешательства в экономику. Сложность задачи повышения эффективности госаппарата в том, что расходы на него надлежит не увеличить, а сократить. Инструмент, по сути, один — цифровизация. «Мы видим, что через цифровизацию управления, через создание государства как платформы, такого «кибергосударства», у нас просто появился дополнительный механизм существенно сократить эти государственные функции, регуляторную нагрузку», — уверен Кудрин.

Кто против повышения эффективности государства? Все за! Другой вопрос, а что собой представляют пламенные борцы за переустройство российского государства? Кудрин и Греф — люди авторитетные, вхожие в Кремль. Но все равно только эксперты, от реальных рычагов переустройства отодвинутые. Они могут реформировать, один Сбербанк, другой — Счетную палату, но не более того.

Кто может привести их приговор в исполнение? Только Кремль. Но за стеной слышат соответствующие призывы не первый год. Но, видимо, так и не решили, к чему может привести новая перестройка. Там уверены в одном: любая реформа опасна, если приведет к необходимости делиться властью, даже по минимуму. А значит, прогнозы ЕБРР и Максима Орешкина актуальность не теряют.