«Вашингтонский обком» вопреки Трампу готовит новый удар по России

Президенту США придется участвовать в войне санкций, не желая того

Ожидается, что 29 января министерство финансов США опубликует черный список физических и юридических лиц, которых официальный Вашингтон считает опорой российского режима. Люди и организации, которые попадут в этот список, могут стать мишенью новых санкций — в соответствии с законом, подписанным президентом США в августе 2017 года. Некоторые российские эксперты видят связь между предстоящим обнародованием «кремлевского доклада» и мартовскими выборами Президента РФ.

Закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (CAATSA) был подписан Дональдом Трампом 2 августа прошлого года. В «противники Америки» были записаны Россия, Иран и Северная Корея, но в фокусе этого законодательного акта находится именно Россия. CNN напоминает, что Трамп очень не хотел вводить новые санкции против России, что он не признавал факта российского вмешательства в американские выборы (вопреки единому мнению всех разведслужб США), что конгресс был готов преодолеть президентское вето и что Трамп подписал этот закон, наступив на горло собственной песне.

Собственно, едва ли не главной целью принятия данного закона было именно задушить песню Дональда Трампа о недоказанности российского вмешательства и нецелесообразности применения санкций против России. Закон специально запретил президенту США отменять санкции без согласия конгресса.

Помимо этого, а также расширения санкционного списка закон CAATSA обязал минфин США представить конгрессу доклад о высокопоставленных российских чиновниках и бизнесменах. В CAATSA детально прописано, что должен включать в себя доклад минфина. В частности, одним из обязательных элементов является информация об отношениях лиц и организаций, о которых там пойдет речь, с Президентом РФ Владимиром Путиным. Надо также указать возможную связь фигурантов с силовыми структурами — ФСБ, СВР, генштабом Вооруженных сил, Минобороны. Среди прочих компрометирующих факторов — вложение капиталов в экспортные нефте- и газопроводы РФ, помощь правительству Сирии в приобретении вооружений, участие в подрыве кибербезопасности США (организация или выполнение хакерских операций), содействие приватизации государственных активов в пользу госчиновников или их подставных лиц, причастность к нарушениям прав человека в России.

Составителям доклада вменяется в обязанность рассказать о причастности упоминаемых лиц к коррупции, об их источниках дохода, имущественных активах, а также об активах их ближайших родственников. Можно предположить с большой степенью вероятности, что лица и компании, которые будут упомянуты в докладе как соответствующие вышеупомянутым «параметрам компромата», без большой задержки перекочуют из доклада в санкционный список.

Конечно, «кремлевский доклад» — еще не закон и даже не президентский указ. То, что имярек будет упомянут в докладе, еще не означает, что он непременно подпадет под санкции. Агентство Bloomberg писало о том, что в минфине США старались четко провести границу между этим документом и будущим окончательным санкционным списком, ведь непосвященные будут это все воспринимать как единое целое.

Главное предназначение минфиновского доклада — дать обоснование следующего раунда санкций, к которому Трамп относится «без аппетита». Администрация пропустила первоначально установленный для представления доклада крайний срок — 1 октября 2017 года; потом она пропустила следующий дедлайн — 26 октября; теперь конгресс ждет от правительства требуемых данных к 29 января 2018 года. Сенатский комитет по делам вооруженных сил, возглавляемый Джоном Маккейном, уже неоднократно требовал ускорить представление доклада.

Но доклад минфина не единственный в своем роде. С разных сторон подключаются группы поддержки, которые должны усилить и дополнить минфиновский документ. Так, по инициативе старшего демократа в сенатском комитете по иностранным делам Бена Кардина был подготовлен 200-страничный доклад «Путинская асимметричная атака на демократию в России и Европе: последствия для национальной безопасности США». В этом документе Россию обвиняют в попытках подорвать демократические институты западного мира, а Трампа — в неспособности противостоять этой угрозе.

В докладе Кардина содержится рекомендация: более агрессивно использовать финансовые санкции против РФ. Этот тезис, как утверждает Associated Press, вызвал интерес законодателей-республиканцев. В конгрессе начал формироваться межпартийный консенсус в отношении более жестких антироссийских мер финансового характера.

Незадолго до появления доклада минфина в Америке увидел свет еще один доклад на ту же русскую тему, он озаглавлен «И снова — сдерживание России». Доклад подготовили два старших научных сотрудника влиятельного Совета по международным делам — Роберт Блэквилл и Филипп Гордон. Оба эти джентльмена в прошлом занимали видные посты в президентских администрациях: Блэквилл — у Буша-старшего и Буша-младшего, Гордон — у Клинтона и Обамы. Первый, соответственно, республиканец, а второй — демократ. Эта разнопартийность авторов придает достоверности их совместным выводам. Дополнительно повышает достоверность та оговорка, которую делают исследователи:

«Мы оба работали после окончания «холодной войны» в направлении более конструктивных американо-российских отношений... И мы с большой неохотой делаем вывод, что Соединенным Штатам следует более энергично противодействовать России. Так же, как это было в годы «холодной войны», Вашингтон должен взаимодействовать с Москвой и сотрудничать с ней тогда, когда сотрудничество соответствует интересам США. Но Соединенные Штаты не могут бездействовать, когда противник не только проводит политику противодействия американскому влиянию везде в мире, но и наносит удар прямо в сердце американской демократии».

Блэквилл и Гордон заявляют, что «с учетом серьезности и последствий российского вмешательства ответ США был абсолютно недостаточным». По мнению авторов, администрация Обамы слишком поздно осознала настоящие масштабы российской операции, а осознав, не хотела реагировать, объявив лишь об ограниченных ответных мерах, когда выборы уже были позади. До выборов Барак Обама боялся, что его обвинят в попытке дискредитировать кандидатуру Трампа (в чем Трамп его все равно обвинил) и что ответные меры могут вызвать с российской стороны разрушительную эскалацию кибератак.

Блэквилл и Гордон далее критикуют трамповскую администрацию даже более резко, чем обамовскую: «Администрация Трампа сделала еще меньше. Трамп не только не стал отвечать на российскую интервенцию, но даже отказался признать, что она имела место, неоднократно называя ее выдумкой. На протяжении всей предвыборной кампании и позже, когда он стал президентом, Трамп по причинам, которым трудно найти объяснение, демонстрировал странную симпатию к России в целом и к Путину в частности».

В свете бездействия исполнительной власти, пишут авторы доклада, инициативу пришлось проявить Конгрессу США — вот почему появился закон CAATSA. Этот закон дает правительству эффективные инструменты противодействия России, но «к сожалению, администрация ими не воспользовалась».

Думается, что доклад Совета по международным делам — влиятельного мозгового центра, к которому прислушиваются те, кто принимает государственные решения в Вашингтоне, — не случайно появился незадолго до доклада минфина. Его используют как дополнительный аргумент в пользу принятия скорых и болезненных санкций против России.

Что же из этого всего вырисовывается? Ясно, что Трампу едва ли удастся остановить волну антироссийских мер: не только его политические противники, но и его союзники в конгрессе и его назначенцы в правительстве настроены наказать Россию за предполагаемое вмешательство в прошлом и предотвратить, опять же предполагаемое, вмешательство в будущем. Недавно директор ЦРУ (назначенный Трампом) Майк Помпео заявил, что Россия готовит диверсии против будущих американских выборов, в том числе против промежуточных выборов 2018 года, на которых будут переизбираться все члены палаты представителей, треть сенаторов, многие губернаторы штатов и прочие выборные лица.

В Сенате США появился законопроект под названием «Защита выборов путем проведения красной черты» (его английское сокращение — DETER — складывается в слово, которое переводится как «сдерживать»). Билль инициировали сенаторы Крис Ван Холлен (демократ от штата Мэриленд) и Марко Рубио (республиканец от Флориды). Отвечая на вопрос, что следует понимать под вмешательством, Ван Холлен обозначил три его признака: хакерские взломы избирательных систем американских штатов, платная реклама в американских СМИ с целью повлиять на американских избирателей, а также вбрасывание в социальные сети (Фейсбук, Твиттер и др.) дезинформации, имеющей целью повлиять на исход выборов в США.

Если билль станет законом, то директор национальной разведки США (начальник над 16 спецслужбами) должен будет в течение 30 дней после выборов информировать конгресс о любом иностранном вмешательстве, имевшем место. А если вмешательство будет исходить от России, правительство будет обязано ввести новые санкции конкретно против российских банков и российской нефтяной промышленности.

«Билль предусматривает автоматический ввод в действие очень суровых экономических санкций, — говорит сенатор Ван Холлен. — Он не оставляет администрации права принимать какие-либо решения в отношении этих санкций».

Понятно, что именно эти две сферы — банковский сектор и нефтепром — представляют собой главные точки, по которым Вашингтон может нанести самый болезненный удар. Нефть — главный источник бюджетных поступлений РФ. Ограничения поставок западного оборудования для нефтяной промышленности России — это снижение объемов ее нефтедобычи. А банковская сфера — это линия связи российской экономики с экономикой глобальной. Новые санкции могут атаковать российский государственный долг и курс рубля путем запрета на покупку американскими инвесторами новых российских гособлигаций, а также посредством бойкота старых выпусков. Закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций» предусматривает такую меру.

В санкционной повестке дня Вашингтона присутствует и такая мера, как отключение России от межбанковской операционной системы SWIFT. Если это вдруг произойдет, последствия почувствуют все граждане России, пользующиеся банковскими картами. Отключение от SWIFT — это не только неудобства для держателей кредитных и дебетных карт. Под ударом окажутся экспортно-импортные контракты, подорожают и станут более трудными любые денежные перечисления — тут уже будет страдать не только кредитно-банковский сектор, но и реальная экономика.

И тогда недовольство народа властью, в разжигании которого Кремль обвиняет пресловутый «вашингтонский обком», может стать эффективной реальностью с трудно предсказуемыми последствиями. И то, что пик этого недовольства может прийтись в России как раз на предвыборный месяц, похоже, не случайность. Американский истеблишмент обвиняет Москву во вмешательстве в выборы США, но, похоже, своими санкционными решениями сам не прочь повлиять на ход президентских выборов в России.

Игорь НИКОЛАЕВ, доктор экономических наук:

«Возможное отключение российских, прежде всего государственных банков от системы международных расчетов SWIFT — довольно серьезный удар как по отечественному банковскому сектору, так и по всей экономике в целом. Это грозит вызвать задержки с переводом средств, привести к дополнительным издержкам и дальнейшей неопределенности. Инвесторы могут оказаться в подвешенном состоянии: отечественным и зарубежным бизнесменам придется опасаться возможных сбоев при проведении финансовых операций. Многие из них могут пойти по наименее трудоемкому пути и отказаться на какое-то время от любых инвестиционных сделок как за рубежом, так и внутри России».

Марк ГОЙХМАН, ведущий аналитик ГК TeleTrade:

«Последствия американских санкций для финансового рынка нашей страны зависят от конкретных мер, их силы и глубины. Предполагаем маловероятным блокировку счетов и активов государства. Хотя есть прецедент блокировки в США $22 млрд Нацфонда Казахстана не далее как в декабре 2017 года. Что касается российских госбумаг — ОФЗ, — важно то, будет ли запрет на покупки новых выпусков облигаций или на инвестиции, уже совершенные, с необходимостью продать бумаги прошлых выпусков. Первое более вероятно. Для самих иностранных инвесторов такие запреты будут неудобны, поскольку лишат привычного инструмента инвестирования. С 2016 года на покупку российской валюты иностранными инвесторами для вложений в ОФЗ направлены 18 млрд долларов. В любом случае катастрофических последствий от санкций для российского рынка не будет. Часть внешних заимствований заместится средствами внутренних инвесторов».