Общество с неограниченной безответственностью

— Платить все налоги — признак дурного тона, — уверен предприниматель Игорь, чья фирма занимается полиграфией.

Игорь подсчитал, что работать малому бизнесу “в белую” в нашей стране не имеет смысла — проще вообще не открываться. “В прошлом месяце мы заработали 300 тысяч рублей за вычетом зарплаты и аренды. С этих денег я должен был отдать государству 130 с лишним тысяч рублей налогов. А по факту отдал 30 тысяч! “— говорит бизнесмен, демонстрируя табличку в Exel. Из нее выходит, что зарплатный фонд у Игоря занижен в три с лишним раза, а по обналичке проведено 300 тысяч.

Правда, еще 20 тысяч рублей Игорь отдал за сам процесс обналичивания, ведь плата за “удовольствие” — 7%. Но все равно иметь дело с “отмывочными” конторами куда выгоднее, чем быть честным с государством. Экономия на налогах даже у мелкой фирмы Игоря — 80 тысяч в месяц! У некоторых его коллег-предпринимателей — до половины дохода.

Отдаваемое государству от такой схемы съеживается на глазах: уменьшается выплата по налогу на прибыль на размер произведенных расходов, а за счет вычетов удается и сэкономить на НДС. Кроме того, на руки предприниматель получает неучтенные наличные деньги, часть которых он отдает подчиненным в конвертах, а остальное — расходует по своему усмотрению.

От налогов Игоря спасает некто по имени Максим — об этом человеке предприниматель узнал при помощи сарафанного радио. Фирмы Максима живут недолго и — по версии для государства — оказывают консультационные услуги. На самом же деле Игорь никаких услуг, конечно, не получает. Он переводит на счет одной из максимовских фирм-однодневок свои 300 тысяч, затем деньги прокручиваются по цепочке подставных компаний и возвращаются к предпринимателю. Естественно, за вычетом 7%. Налоговики пусть обпроверяются — не придерешься!

Мы с Игорем едем на стрелку — забирать “отмытый” нал. Встреча назначена во дворе дома в центре Москвы — координаты каждый раз меняются. Передача проходит быстро. Максим — человек с гэбэшной выправкой — передает пакет с деньгами, спрашивает дежурное “как дела? “и удаляется. У максимовских “Рогов и копыт” офис в центре Москвы, и там сидит целый штат бухгалтеров, рассказывает Игорь. Больше ничего он о своем “партнере” не знает и знать не хочет.

Мелкая контора Игоря нередко сама играет роль посредника в российской сети обналички: “Мы работаем с несколькими более крупными организациями, которые не хотят “светиться”. Якобы оказываем им услуги, а на самом деле обналичиваем деньги через Максима, прикручивая себе пару процентов”.

Недавно сарафанное радио привело к Игорю региональное подразделение одной из госкомпаний — они просят в течение полугода обналичить 90 млн. рублей. “Таких посредников, как мы, у них, наверное, сотни”, — предполагает предприниматель.

По стопам Игоря направляется все больше бизнесменов — в “тень” идут шеренги новичков и тех, кто ранее решился работать “в белую”. Из-за массового возвращения бизнеса в “конверты” внебюджетные фонды могут недополучить около 800 млрд. рублей, или почти 1,5% ВВП, подсчитал Центр стратегических разработок. После взрывного роста социальных платежей (для “упрощенки” они подскочили аж с 14 до 34%) честные отношения с государством стали совсем невыгодными. Теперь выходит так: бизнесмен “по белому” перечислил работнику, скажем, сто рублей, а бюджет пополнился на 71 рубль! Таким образом, государство как бы “наказывает” предпринимателя за наемный труд. Варианты снижения социальных платежей, которые рассматривает правительство, опрошенным “МК” бизнесменам кажутся фикцией и отпиской.

Те самые 800 млрд., которым могло бы найтись лучшее применение, исчезают в черных дырах обналичек. “От государства деньги прячут где-то 90% московских бизнесменов”, — знает один из спасителей малого бизнеса от зверских налогов. Сергей (назовем его так) сейчас уже бросил “отмывочную” деятельность и соглашается рассказать о своей прошлой “миссии” на условиях анонимности.

Сергей пришел в систему обналички семь лет назад — тогда процедура обходилась предпринимателям в ничтожные по нынешним меркам от 0,2 до 0,3% от суммы операции. “Но потом войну “черному” налу формально объявило государство — начались показательные рейды, отзывы лицензий у банков и прочая мишура, — говорит Сергей. — Обналички меньше не стало — с 2005 по 2007 год она подорожала на 7–11%”. Получился парадокс: чем больше Центробанк отнимал лицензий, тем активнее разворачивалась финансовая “прачечная” (кстати, об этом же откровенно говорит и президент Московской международной валютной ассоциации Алексей Мамонтов. — Т.З. ).

— Однодневка вопреки названию может прожить и полгода, — говорит мой собеседник. — Через одну контору прогоняется от 50 до 100 млн. рублей, после чего ее можно списывать. Только в московском регионе через обналичк прокручиваются сотни миллионов долларов ежемесячно. Представляешь масштаб рынка?

— Но ведь такие “Рога и копыта” стало сложнее открыть из-за введения новых правил! Налоговики требует личное присутствие заявителя, так что теперь уже по утерянному чужому паспорту липовую фирму не зарегистрируешь! Разве не так?

— Подставных фирм меньше не стало, выросли только очереди на регистрацию. Вместо курьера, который раньше нес документы сразу 10–20 компаний, бумаги теперь сдают сами генеральные директора. Съезди в налоговую инспекцию и посмотри на живую очередь: там 40% — студенты.

— “Зицпредседатели” — как Фунт из “Золотого теленка”?

— Да, это те граждане, которые хотят заработать, не напрягаясь, и рискуют за жалкие 5–30 тыс. рублей. Ведь всего-то, казалось бы, нужно — предоставить документы и подписать нужные бумаги. С предложением так подзаработать к студенту могут подойти даже на улице, агитация активно ведется и в социальных сетях. Теоретически можно путем взяток зарегистрировать фирму по украденному паспорту и поддельной доверенности. Но студенты — это дешевле и безопаснее. На одного “зицпредседателя” могут быть зарегистрированы десятки фирм.

— А “директорами по отсидке” эти товарищи потом тоже служат?

— Было, сажали даже на несколько лет, но это редкость. Например, если номинальный глава фирмы подписывает накладные на несуществующий товар, тогда еще можно доказать: он прекрасно осознавал, что занимается противозаконной деятельностью.

— Почему студентам, которые регистрируют однодневки, не дают от ворот поворот?

— А нельзя. На одного человека может быть оформлено сколько угодно однодневок за короткий срок: всего четыре — семь дней. Ведь у регистрирующих органов нет обязанности проверять документы на регистрацию юрлица.

Бывший спаситель от налогов Сергей при помощи ноутбука демонстрирует мне систему “банк — клиент” — с помощью ее проходит управление банковских счетов подставных фирм. Формально все выглядит так, будто платежные поручения отправляются и подписываются номинальными гендиректорами. Получается, что однодневки, в народе именуемые “помойками”, с виду ничем не отличаются от нормальных фирм — они находятся на обслуживании у бухгалтеров и сдают регулярную отчетность. Все как будто специально устроено для того, чтобы компании-фантомы могли процветать…

Чтобы заставить фирму-однодневку исчезнуть (на сленге предпринимателей — “похоронить”), используются такие же подставные компании. Стандартные “похороны” — присоединение или слияние с другой такой же “помойкой”, но из дальнего региона. Цепочка слияний может быть настолько длинной, что следы исчезнувшей компании можно искать годами.

— Рынок обналичивания четко организован, — Сергей рисует в блокноте разветвленную схему. — Есть своего рода руководящий центр, который строит взаимодействие с надзорными органами, приобретает банки и т. п. Дальше — купленные кредитные организации, которых может быть несколько. Третий элемент — организаторы однодневок, которых должно быть как можно больше, чтобы было сложнее проследить маршрут денег. В системе могут участвовать “дропы” — это те же студенты и прочие небогатые люди, которых привлекают для снятия нала в банкоматах “порциями”.

И это еще далеко не все возможные участники: в схему включаются операторы почтовой связи, электронные платежные системы, ломбарды, потребительские кооперативы граждан и т. п. Оказывают “непрофильные услуги” и страховые компании, а также участники рынка ценных бумаг: они выводят средства за рубеж под видом перестрахования или покупки ценных бумаг.

Одна из новинок — перечисление средств за якобы ценный патент. И попробуй докажи, что, как говорится, опять изобретен велосипед! Также средства могут быть вложены в банк под видом срочного депозита — затем договор срочно расторгается, а нал снимается через кассу. Еще более продвинутая схема — когда с однодневкой заключается договор на оказание услуг с жесткими штрафными санкциями. Через какое-то время “помойка” признается, что услуги не выполнены, и возвращает деньги со штрафами и пенями. Обналичить в этом случае их гораздо легче.

Проходя через все это сито, деньги теряют документальную связь с клиентом и обезличиваются. Мелкие суммы можно крутить внутри страны, крупные — идут в офшор.

Только ради малых бизнесменов — таких, как Игорь, не развернулась бы сеть однодневок, порой охватывающая территории нескольких стран. Глава контрольного управления Президента России Константин Чуйченко, докладывая президенту, заявил, что только в Центральном федеральном округе в течение двух лет за рубеж было выведено 25 млрд. рублей из тех денег, которые были выделены на сферу ЖКХ. Каким образом? В тендерах на обслуживание домов и территорий побеждают компании, где работают родственники, друзья и знакомые чиновников. Такая организация позволяет руководителям структур ЖКХ полностью контролировать финансовые потоки.

Общий объем обналички чиновники и эксперты представляют только очень приблизительно: по оценке президента Ассоциации региональных банков России Анатолия Аксакова, даже в благополучном 2007 году он составлял 1 трлн рублей. По более “крутым” оценкам, объем рынка черного нала сопоставим с объемом бюджета России.

И ладно еще махинации мелких предпринимателей, которые спасают самих себя от удушающих налогов. В гигантской “стиральной машине” что только не перемалывается в хлам. Например, наша наука.

— Грант на научный проект у Роснано по-честному получить невозможно, — говорит представитель медицинской науки, который согласился поговорить на эту тему с “МК” (опять же анонимно — “дураков нет”). — Но многим в научных кругах известно, как на самом деле пилятся деньги, выделяемые на наноразработки. Например, так: делается заведомо дрянной проект, нанимаются фирмы, каждая из которых получает за оценку проекта по 1 млн. рублей. Рецензенты дают заключение: “Проект дрянной! “Деньги гонятся через обналичку, делятся. А реальные проекты остаются без финансирования.

Как и бизнесмены, получатели бюджетных средств отмывают деньги при помощи фиктивных контрактов. Обналичка при этом для деятелей, непосредственно крадущих госденьги, на 7–9% дороже, чем для прячущихся в “тени” бизнесменов. Риск больше — как, впрочем, и суммы.

Госкорпорации иногда ловят. Так, Генпрокуратура объявила, что из переданных Роснано в ноябре 2007 года 130 млрд. руб. освоены были только 10 млрд. руб., из них 5 млрд. пошли на содержание корпорации. С момента создания госкорпорации наблюдательным советом были одобрены только 36 проектов в сфере нанотехнологий из более чем 1,2 тыс. поступивших, а финансировались только восемь. И это опекаемые президентом нанотехнологии, что уж говорить об остальных сферах! Кстати, аналогичные факты выявлены в деятельности Фонда содействия реформированию ЖКХ, “Олимпстроя” и “Ростехнологий”.

С экранов телевизора нас убеждают, что с “прачечной” системой вовсю идет борьба. Однако сотрудники правоохранительных органов неофициально признают, что весь этот процесс смахивает на схватку с ветряными мельницами. С причинами, которые способствуют росту числа липовых фирм, бороться никто особо не желает.

Одна из главных проблем — процесс регистрации новых фирм упрощен. Здесь сказался побочный эффект от снижения административных барьеров, о чем так много говорят и президент, и премьер. Федеральная налоговая служба не раз выдвигала предложения по ужесточению порядка регистрации юрлиц — например, вернуть отмененный разрешительный порядок. Но кампания “против барьеров” не дает законодателям предпринять этот шаг. Гораздо большие шансы имеет другая инициатива, которую поддержал президент, — сажать за создание однодневки на пять лет. Ведь копеечные штрафы никого не пугают, если выгода — на миллионы. Между тем мера опять же вписывается в общую концепцию. Сажать будут все тех же клюнувших на легкую добычу “зицпредседателей”, которые теперь начнут играть роль настоящих “директоров по отсидке”.

Облегчили “помоечникам” и процесс вывода “отмытых” средств за рубеж. Раньше плательщиков, переводящих деньги на счет иностранной компании, закон обязывал зарезервировать в Центробанке сумму, эквивалентную 25% платежа. Потом эту норму отменили с целью либерализации законодательства. Чем незамедлительно воспользовались преступники. Теперь достаточно указать цель платежа и спокойно отправлять деньги.

Цели платежей, которыми прикрываются “отмывщики”, при этом могут быть самыми маразматичными. Так, один из московских мебельных магазинов заключил договор с эстонской консалтинговой компанией на проведение исследования шельфа Антарктики. Мебельщики собирались изучить возможность добычи нефти и перевели под это благородное дело за рубеж аванс в размере $500 млн.

За подозрительными операциями вроде бы следят сотрудники Росфинмониторинга. Но их всего 500, а в день они получают до 36 млн. сообщений о подозрительных операциях. В таком потоке им просто нереально выявить действительно преступные схемы, считает президент Ассоциации региональных банков России Анатолий Аксаков. Что уж там говорить о мониторинге транзакций купленных “отмывателями” банков?

Следит и Центробанк. Но, как публично заявил замгенпрокурора РФ Александр Буксман, полторы тысячи сотрудников ЦБ владеют акциями коммерческих банков, за которыми они же и надзирают.