Ни денег, ни хуацяо

Российские чиновники умеют грабить, но не создавать стимулы

Недавно «МК» писал о намерении российского Минфина сделать «вечными валютными резидентами РФ» людей с российским гражданством, которые не живут в России. «Только не сжата полоска одна…» — видимо, подумали скребущие по сусекам правительственные финансисты, которые уже доскреблись и до пенсионеров, и до неработающих граждан, и до квартировладельцев, которым вчинили отдельную плату за вывоз мусора. «Грустную думу наводит она», — откликнулось мое ассоциативное мышление.

Ассоциации возникают одна за другой, и одна другой печальнее. Дурную идею насчет того, чтобы заставить граждан отчитываться в доходах, полученных ими не на родине, а в других странах, опять слизали с американцев. («Опять» — потому что раз за разом, кляня Америку, Россия ей подражает, заимствуя худшее из американского опыта.) На свете есть только две страны, которые облагают налогом по принципу гражданства, а не места получения дохода, — США и Эритрея. Россия хочет стать третьей.

Никакие соображения здравого смысла и справедливости даже рядом не лежали с подобным подходом. Человек должен платить налоги, предоставлять финансовую отчетность властям там, где он живет и работает, ведет бизнес или иным способом получает доход. Государство, паспорт которого он сохранил, но на территории которого появляется эпизодически, не имеет отношения к его доходам. Оно не имеет никакого права претендовать на часть этого дохода в виде налога. Именно исходя из осознания этой непреложной истины государства мира уже давно заключают между собой договоры об избежании двойного налогообложения: человек платит налог только в одной стране — как правило, там, где он находится большую часть времени. Но не в двух же!

Про Эритрею не ведаю, а вот насчет США и РФ знаю точно, что они подписали такие договоры и друг с другом, и с разными прочими странами. Однако это странным образом не мешает американцам (может, российских бюрократов Бог вразумит отказаться от такого идиотизма) заставлять своих граждан, живущих десятилетиями где-нибудь в Париже, Лондоне или Москве, заполнять налоговые декларации, сообщая обо всех своих зарубежных доходах. А потом, получив декларацию, налоговое ведомство гуманно разрешает не платить налог с первых ста тысяч долларов, заработанных за год за рубежом (точнее, $100 800). И облагает налогом все, что получено свыше этой суммы.

Среди зарубежных американцев есть немало людей, которые зарабатывают — или получают от бизнеса — больше, чем эта сумма. Многие из них отказываются от американского гражданства, чтобы не быть под двойным налоговым прессом: число отказов от гражданства США увеличивается рекордными темпами, в прошлом году оно подскочило на 20% и достигло 4279. Можно с уверенностью прогнозировать, что если Россия последует примеру США — она увидит ту же самую тенденцию.

При этом России нужно — уж никак не меньше, чем Америке, — привлекать из-за рубежа умы и деньги экспатов (соотечественников, живущих за рубежом). Слабо откликаются они на призывы российских властей вернуться на родину. И не торопятся вкладывать свои деньги в экономику исторической родины. А происходит это потому, что все креативное мышление российских бюрократов направлено не на создание стимулов, а исключительно на принудительное изъятие денег. Неважно, у кого — пенсионеров, владельцев недвижимости, граждан-нерезидентов и т.д.

Если бы чиновники думали о том, как привлечь деньги и мозги экспатов в российскую экономику, то уже давно изучили и применили бы с поправкой на российскую специфику китайский опыт. Помню, еще в 80-е годы в советской прессе была популярна тема «хуацяо» — зарубежных китайцев, деньги которых уже тогда успешно привлекали в экономику КНР. С тех пор китайцы достигли в этой области колоссальных результатов, в то время как в России этой темы почти не существует. Почему?

Причин несколько. Во-первых, разработка и внедрение стимулов — дело сложное, долгое и, главное, невзяткоемкое. Во-вторых, китайцы во все времена относились к своим людям как к своим — независимо от того, где они живут, — а в России такого отношения нет со времен ВЧК–НКВД. Соотечественники за рубежом — не свои, а чужие, подозрительные личности, изменившие матери-Родине. В 1948 году Константин Симонов написал строки, которые, увы, отражают мышление большинства россиян по сей день:

Мир неделим на черных, смуглых, желтых,
А лишь на красных — нас,
и белых — их.
На белых — тех, что, если приглядеться,
Их вид на всех материках знаком,
На белых — тех, как мы их помним с детства,
В том самом смысле. Больше ни в каком.
На белых — тех, что в Африке ль, в Европе
Мы, красные, в пороховом дыму
В последний раз прорвем на Перекопе
И сбросим в море с берега в Крыму!

Поэтому уехавших и их потомков не обласкивать надо, а разоблачать и гнобить. Надо по возможности грабить их финансово, вербовать в качестве агентов влияния, использовать их любовь к России в пропагандистских целях — как это происходит сейчас с князьями из Дома Романовых и прочими зарубежными аристократами. Все это российские бюрократы и спецслужбисты делают очень хорошо — куда более эффективно, чем обремененные условностями идеалисты-западники.

Но вот какая беда-незадача: это никак не содействует прогрессу матери-Родины. Никакие держимордовские законы-постановления, никакие агрессивные поползновения в отношении денег граждан (и живущих в России, и экспатов) не идут на пользу никому и ничему, кроме кармана коррумпированных чиновников. А поскольку они в России обладают большой силой и влиянием, то и учится Россия только плохому — например, американской модели налогообложения экспатов. А китайскому опыту работы с «хуацяо» не учится. В результате сравнение России с Китаем получается самое удручающее.

Инвестиции китайских экспатов в экономику КНР составляют львиную долю (от 70% до 80%) всех иностранных капиталовложений. В 2015 году прямые иностранные капиталовложения в китайскую экономику составили $136 млрд (не считая $163 млрд, вложенных в Гонконг, который ведь тоже — часть КНР). Это, конечно, даже в сумме меньше, чем объем прямых иностранных инвестиций в экономику США: в прошлом году — $348 млрд. Но несопоставимо больше, чем российский показатель 2015 года — $6,7 млрд. Конференция ООН по торговле и развитию (UNCTAD), которая приводит эти данные, также сообщает, что по сравнению с предыдущим, 2014 годом российская цифра меньше в 2,8 раза. И приводит еще более плохой показатель за первый квартал 2016 года…

Говорят, что Китай чуть ли не становится главным инвестором в России. Но китайские инвестиции в РФ в прошлом году не превысили $0,89 млрд (Россия среди получателей китайских инвестиций была на 20-м месте). Инвестиции РФ в КНР, в свою очередь, составили примерно $0,95 млрд. Товарооборот между Россией и Китаем сократился в 2015 году на 28%; в экспорте КНР Россия имеет удельный вес в 2%; в российском экспорте на Китай приходится 10%.

Вот так мы «разворачиваемся на Восток». Крепим дружбу с китайцами, пытаемся создать с ними «единый фронт против однополярного мира», а они… В прошлом году, как сообщала Financial Times, китайские инвесторы вложили в Европу рекордные $23 млрд, а в США — $15 млрд. И под бойкие разговоры с Москвой о «борьбе против долларовой монополии» Пекин тихо и незаметно совсем недавно сделал китайский юань шестой резервной валютой МВФ — в дополнение к доллару США, британскому фунту, евро, швейцарскому франку и японской иене. Похоже, Международный валютный фонд еще не скоро обратится к Банку России с предложением сделать рубль резервной валютой номер семь.

…Осенью 1976 года, когда умер Мао Цзэдун, его коммунистический «трон» в Пекине занял Хуа Гофэн. А остроумный советский народ отреагировал на актуальное событие в соседней державе анекдотом: «У армянского радио спросили, что будет в Китае дальше — после Хуа. Оно ответило: «Ни Мао, ни Хуа».

Сорок лет спустя россияне имеют все основания задаться вопросом в отношении своей собственной страны: «Денег нет, иностранные инвесторы в Россию не спешат, своих «хуацяо» мы привлечь не можем — что будет дальше?» Дальше, видимо, не будет ни денег, ни «хуацяо».