Бедность — наше будущее

Уровень жизни людей пока еще выше того, что был в 1990-х, но он продолжает стремительно падать

Куда сегодня идет экономика страны? Понятно, что если экономический кризис, то явно движемся мы не вперед, а назад. Но что это: «шаг назад — два шага вперед» или что-то другое? Если назад, и не один шаг, то как далеко мы можем зайти в таком движении?

Все эти вопросы далеко не праздные. В условиях, когда сверху нам вновь и вновь говорят о прохождении очередного «дна» кризиса, а он только разрастается, хочется большего понимания того, где мы находимся на самом деле. Вот, к примеру, можно ли сравнить нынешнюю ситуацию с 90-ми годами прошлого века?

К сожалению, уже даже официальная статистика от Росстата свидетельствует о том, что такие сравнения более чем актуальны.

В 2015 году реальные располагаемые денежные доходы населения (доходы за вычетом обязательных платежей, скорректированные на инфляцию) упали на 4% по сравнению с 2014 годом. В январе 2016 года реальные доходы снизились уже на 6,3% в годовом выражении. Вообще-то снижение реальных доходов обозначилось в 2014 году, но тогда это были малозаметные 0,5%. То есть в последние два года с реальными доходами населения произошло то, чего не было с конца прошлого века (в последефолтовом 1999 году реальные располагаемые доходы населения упали на 11,8%) — их явное снижение.

Возьмем еще один важный показатель — реальный размер назначенных пенсий. Здесь падение в 2015 году составило 3,8%. И здесь мы в такой реальности, в какой страна не была с 1990-х годов, когда реальные пенсии уменьшались.

Неудивительно, что уже в 2015 году стала быстро расти численность населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума. Попросту говоря, бедных в стране стало значительно больше — 20,3 млн человек, или 14,1% от общей численности населения (за январь–сентябрь 2015 года). По сравнению с 2014 годом — это на 4,2 млн человек больше. По числу бедных, к счастью, мы еще не достигли уровня 90-х годов прошлого века, но откатились назад очень сильно. Примерно на таком уровне — 21,6 млн человек, или 15,2% населения, — у нас было число бедных десять лет назад, в 2006 году.

Что касается бедности, то здесь стоит вспомнить о том, что в далеком мае 2003 года была поставлена такая задача — преодоление бедности. Правда, оставалось не совсем понятно: преодоление бедности — это что? Бедных вообще не должно быть в стране? Властям пришлось конкретизировать эту более чем актуальную задачу: бедность должна была быть снижена до 10–12% (примерно до 15 млн человек) к 2007 году (такое решение было принято на совместном заседании коллегий Минфина и Минэкономразвития в марте 2004 года). К обозначенному сроку эту задачу выполнить не удалось. Только в 2012–2013 гг. был зафиксирован желаемый уровень бедности. Зато сейчас мы откатились по нему далеко назад.

Кстати, в 2012 году мы услышали даже такое от министра труда Максима Топилина: «Что касается бедности пенсионеров, то эта задача решена». Помню, как-то сильно зацепило меня тогда сказанное министром, потому что даже в то время согласиться с таким утверждением было просто невозможно. А объяснение такого «сильного» заявления состояло в том, что, оказывается, все неработающие пенсионеры, у которых пенсия, соцвыплаты и компенсации в сумме меньше прожиточного минимума в регионе, получали федеральные или региональные доплаты. В нынешние-то времена согласиться с тем, что проблема бедности пенсионеров решена, и вовсе никак нельзя.

Вывод однозначен: за первый календарный год нынешнего экономического кризиса — 2015-й — уровень жизни людей уже снизился серьезнейшим образом. Да, он, к счастью, пока еще выше того, что было в 90-х, но он падает. А вот как раз падающий уровень жизни у нас был только тогда, в те времена. Свыше полутора десятков лет ничего подобного не было — главным образом потому, что повезло нам с высокими ценами на нефть.

Теперь давайте попытаемся оценить, чего ждать в нынешнем, 2016 году. Может, все и закончилось в прошлом году? Если бы так… Чудес не бывает. Когда пенсии индексируются всего лишь на 4% при официальной инфляции за 2015 год в 12,9%, когда работающим пенсионерам вообще перестали индексировать пенсии, когда из-за экономического кризиса замораживаются (а то и уменьшаются) зарплаты, когда растет безработица (за 2015-й — на 7,4%), когда остается высокой инфляция и т.п. — тогда уровень жизни снижается.

Более того, принимаются такие решения, которые еще больше усугубляют ситуацию. Так, к примеру, в Москве с 1 января 2016 года серьезно урезали льготы инвалидам, семьям с детьми-инвалидами и «чернобыльцам». Если раньше, к примеру, за электроэнергию льготники платили 50% от стоимости, то теперь эту льготу видоизменили: 50% не от стоимости потребленной электроэнергии, а 50% от норматива в 45 или 70 кВт/ч в месяц (в зависимости от наличия газовой или электрической плиты). Сэкономили на инвалидах? Молодцы!

Кстати, все эти нормативы — из далекого 1994 года (опять возврат в 90-е!). Только определены они были тогда для совершенно иных целей: расчета жилищных субсидий. Да и быт людей с точки зрения пользования электроприборами изменился с тех пор существенным образом.

Вот этот подход к «бюджетным маневрам» (назовем это так) и поражает.

То есть получается так: оборонные расходы у нас в стране остаются безусловным приоритетом, продолжаем тратить огромные деньги на проведение футбольного чемпионата и тому подобные мероприятия, неэффективность госрасходов зашкаливает — но экономим мы на пенсионерах, инвалидах и прочих далеко не самых социально защищенных категориях граждан.

Нет, правда, это же неправильно. Не буду лишний раз про оборону — я лучше про футбол. Хотя и про Олимпиаду в Сочи мы долго будем помнить — те безумные деньги, которые в конечном итоге были потрачены на нее: 1,5 трлн рублей!

Вот что показательно. В 2014 году Норвегия, страна с одним из самых высоких уровней жизни в мире, отказалась от проведения зимней Олимпиады в Осло в 2022-м. Причина: слишком дорого, а ведь Осло был фаворитом в гонке за право проведения Олимпиады. То есть норвежцы, у которых средняя зарплата, по данным Статистической службы Норвегии, составляет около 5100 евро в месяц, отказываются, потому что им дорого, зато у нас — Олимпиада, чемпионаты, Универсиада…

В том числе поэтому мы идем прямиком в те времена, которые, казалось, уже никогда не вернутся. Об этой дороге вспять свидетельствуют не только показатели, приведенные выше, но и совсем неожиданные (впрочем, написал — и сам тут же засомневался, настолько ли они неожиданные). В 2015 году число случаев мошенничества выросло в стране на 24,6%. В последний раз такой всплеск данных правонарушений фиксировался в 2006 году, когда прирост их числа составил 25,4%. Серьезно увеличилось в 2015 году и число краж — на 11,7% — самый высокий показатель, начиная с 2005-го, когда прирост краж составил 23,2%. Получается, что не только по показателям уровня жизни Россия сегодня стремительно идет в 90-е, но и по статистике тех же экономических правонарушений.

Кто-то скажет: ну и что эти 90-е? Ничего, как-нибудь прорвемся. Конечно, «как-нибудь» обязательно прорвемся. Только очень многие надеялись, что эти времена уже никогда не вернутся. А они, увы, возвращаются.

Тогда были неоправданно высокие издержки перехода к рыночной экономике. Но в любом случае совсем безболезненно было уже невозможно ее построить. Потому что довели страну до пустых прилавков, слишком все было запущено, слишком долго не проводили те реформы, на которые решились только в начале 90-х.

Сегодня принципиально иная ситуация. За 2000-е годы нефтяного благополучия можно было из российской экономики сделать «конфетку», которой не страшно было бы никакое падение мировых цен на нефть. Да и санкций можно было избежать при профессиональной и ответственной внешней политике. Я уж не говорю о российских антисанкциях — тут уж только мы сами начудили.

И вот с учетом всего этого возврат в 90-е как-то совсем трудно принять.

Учтем и то, что за 2000-е годы в стране уже, можно сказать, выросло поколение людей, которые вообще не знают, что такое экономический кризис (кризис 2008–2009 годов не в счет, потому что тогда, условно говоря, не успели испугаться, как все закончилось). Как они воспримут новую реальность? Не думается, что им будет много лучше от того, что им хотят внушить: кризис от падения цен на нефть, санкций и т.д. и т.п.

За 2000-е годы мы не раз слышали снисходительные, а то и просто ругательные слова о 90-х со стороны нынешних верхов. Более того, до сих пор, спустя столько-то лет, в сегодняшних бедах по-прежнему винят 90-е (к примеру, в том, что касается структурных диспропорций российской экономики). А ведь, как сказал древнеримский историк Тит Ливий, «прошлое легче порицать, чем исправлять». Вот и порицали, не допуская даже мысли о том, что можем вернуться, а вот поди ж ты — возвращаемся… Такая вот гримаса истории.