Почему Запад боится России: предчувствие мирового кризиса

Экономические и политические последствия российских бед пугают Европу и Америку

В Вашингтоне и Брюсселе испытывают страх перед Россией. РФ пугает Запад не вновь обретенной военной мощью. На Западе боятся новой волны экономического кризиса, которая может прийти из России и захлестнуть мировую экономику, слабо стоящую на ногах после «Великой рецессии» 2008 – 2009 годов. Боятся и политической нестабильности в огромной стране и ядерной державе.

Обращаясь к своим американским читателям, обозреватель журнала Fortune Джеффри Смит недавно писал: «Российский рубль тает быстрее, чем вы сможете произнести «Владимир Владимирович», для которого это – настоящее бедствие. Но и для вас – тоже ничего хорошего».

Пишет он это неспроста: у многих непосвященных людей на Западе возникла иллюзия, что можно отстраненно наблюдать за тем, как в России экономические тяготы будут перерастать в политические подвижки. Смит формулирует это таким образом: «У многих сейчас возник соблазн поздравить себя с успехом экономических санкций» против РФ. Не надо поддаваться этому соблазну, предупреждает комментатор, – и вот почему: «Украина будет оставаться кровоточащей раной, заражающей экономику Европы и, через нее, всего мира... Украина находится на грани дефолта, который может обернуться потрясениями для европейских и глобальных финансовых рынков...»

Именно такие оценки преобладают сегодня среди серьезных наблюдателей, которые не гонятся, как некоторые политики, за пропагандистскими дивидендами и не выдают желаемое за действительное (желаемое – это чтобы Запад не почувствовал последствий российского кризиса).

В немецкой газете Die Zeit эксперт кельнского Института экономики Юрген Маттес высказывает мнение, что ослабление российской экономики несет опасность и для Германии. С его точки зрения, нынешняя ситуация в России несопоставима с 1998 годом, когда инвесторы бежали сломя голову вместе со своими деньгами, а рубль рухнул на 60% за считанные часы. Тогда биржевая паника быстро перекинулась на другие развивающиеся рынки. Сегодня этого не произошло, но «если Россия в конечном итоге окажется банкротом, Западу будет нанесен ущерб. Его кредитные институты еще не преодолели последствий финансово-экономического кризиса». Die Zeit пишет, что на бирже Франкфурта брокеры готовятся к возможным потрясениям и предупреждают об этом инвесторов.

О воздействии российских событий на западные рынки предупреждает также президент Германского института экономических исследований Марсель Фратшер: «Россия не останется изолированной – на этот счет не должно быть иллюзий». При этом Фратшер считает, что с учетом наличия у Москвы мощных валютных резервов – более $400 млрд., – вероятность российского дефолта не превышает 30 процентов.

В общем, Россия большая, и в ней всё большое – и масштабы возможных кризисных последствий для окружающего мира, и возможности предотвратить кризис.

Комментируя положение в России, интернет-ресурс Mother Jones задает вопрос: «Это мы уже раньше видели?» И отвечает утвердительно на свой вопрос о дежавю. «Последний раз, – пишет комментатор этого сайта Кевин Драм, – Россия поднимала учетную ставку до таких высот, как сейчас (17%), во время финансового кризиса 1998 года, получившего название «Русский грипп»... Когда упал спрос на нефть-сырец и президент России Борис Ельцин отправил в отставку премьер-министра, началась борьба за спасение рубля. Центральный банк в мае 1998 года драматически поднял учетную ставку; через несколько месяцев правительство объявило дефолт, не будучи в состоянии платить по кредитам. Российская экономика оправилась не раньше, чем возродился спрос на нефть».

А еще, пишет Драм, нынешняя ситуация похожа на то, что было 25 лет назад: война (в Афганистане), санкции, падение нефтяных цен и в конечном итоге – банкротство и последующий распад Советского Союза. А именно это событие – распад СССР – «лежит в основе всех действий Путина в последние годы: по этому поводу можно иронизировать или пугаться, как вам угодно».

У западных экономистов есть разные оценки действий российского правительства, направленных на поддержание рубля: кто-то считает их правильными, хотя и запоздалыми, а кто-то – стратегическим просчетом. Так, директор Центра политико-экономических исследований Дин Бейкер в интервью Mother Jones сказал, что московским властям не надо было тормозить падение рубля. По его мнению, за поддержание курса российской национальной валюты придется заплатить высокой инфляцией и дороговизной получения заемных средств (при том, что это и так затруднено в результате санкций). «Это подвергает экономику дополнительному стрессу, – говорит Бейкер. – Если бы рублю позволили продолжить падение, в какой-то момент люди стали бы покупать рубли. И появился бы шанс на экономический рост».

А вот с точки зрения Иэна Хейга, партнера-основателя нью-йоркского инвестиционного фонда Firebird Management LLC (он распоряжается средствами в объеме $1,1млрд., в том числе и российскими ценными бумагами), резкий подъем учетной ставки Банка России в конечном итоге пойдет на пользу российской экономике. «Этот шаг означает, что экономический рост был отодвинут на второй план ради сохранения финансовой системы», – заявил он в интервью агентству Bloomberg.

Шаг российского Центробанка, с точки зрения западных экономистов, – неординарный. Экономический корреспондент журнала Time Джейкоб Дэвидсон сформулировал это таким образом: «Когда Соединенные Штаты стояли перед лицом рецессии, наш Федеральный резерв (центробанк США. – И.Б.) снизил учетные ставки до уровней, близких к нулю, – и держит их там и поныне. Это стимулировало экономику, делая более привлекательным расходование средств и инвестиции (кредит стоил дешево) и делая невыгодным накопление денег (помимо низких процентов на вклады, деньги в банке могла потенциально съесть инфляция). Но Россия, по всей видимости, приняла противоположную стратегию: вместо снижения ставок для стимулирования инвестиций центробанк России поднял главную учетную ставку до умопомрачительных 17%. Это означает, что, просто оставляя рубли в банке, можно получить очень высокий навар без всякого риска. И, если только компании не найдут каких-то возможностей вложения денег под еще более высокий процент (что маловероятно), то для них не будет никакого смысла вынимать деньги из банка. Зачем тратиться на новую магазин или завод, когда можно больше заработать, ничего не делая, пока твой кэш лежит в банковских хранилищах?»

Другими словами, получается, что российские власти, поддерживая рубль, наносят вред и без того неблагополучной экономике, – так? Журналист Time так не считает, поскольку обесценивание рубля может привести к тяжелым последствиям: «Это – большая проблема для российских компаний, которым приходится выплачивать долги в долларах, а их рубли теперь почти ничего не стоят на международном рынке. Дело ухудшает то, что экономические санкции Запада не дают компаниям получать валютные кредиты за рубежом. Если бы не были приняты решительные меры, то почти обесцененный рубль мог бы надолго искалечить российскую экономику».

О связи между государственными интересами России и частными интересами корпораций в контексте сегодняшних трудностей говорит и нобелевский лауреат по экономике, колумнист The New York Times Пол Кругман: «Можно задаться вопросом: почему Россия настолько уязвима? Ведь она год за годом сводит бюджет с крупным профицитом; в целом эта нация – не должник, а кредитор. Но... У России есть крупный внешний долг, образовавшийся за счет займов, которые брал за рубежом частный сектор. И резервы иностранной валюты быстро тают частично тоже за счет частного сектора, который вывозит свои капиталы».

Американские и европейские эксперты могут расходиться в своих оценках эффективности мер, принимаемых правительством РФ для поддержания рубля. Но они достаточно единодушны во мнении, что не это главное: нужна программа подъема экономики, ее модернизации и диверсификации. И тут недостаточно констатировать, что пора «слезть с нефтяной иглы». Интернет-ресурс The Daily Beast пишет, что оглашения конкретной программы действий ждали от ежегодной пресс-конференции Владимира Путина в конце года, но «в ходе трехчасового мероприятия ничего подобного не прозвучало... Вместо этого президент предложил россиянам подождать, пока поднимутся цены на нефть, и выразил надежду, что национальная валюта как-нибудь стабилизируется».

Наблюдая за российскими событиями, Запад боится не только их экономических последствий. По словам президента EurasiaGroup Иэна Бреммера, падение цен на нефть загоняет Путина «дальше в угол», и от него следует ожидать дальнейшего нагнетания «антиамериканских настроений и действий в направлении удержания Украины». В интервью телекомпании CNBC Бреммер высказал мнение, что для Путина стало «абсолютно немыслимым» пойти на уступки.

Профессор политических наук Бостон-колледжа Пол Кристенсен указывает, что «российское руководство давно знает о зависимости экономической стабильности в стране от высокой цены нефти». Однако, по мнению этого эксперта, который в России и учился, и работал, больших социальных потрясений ожидать не приходится – если только не произойдет что-то уж совсем катастрофическое. Не верит он и в возможность «дворцового переворота». Кристенсен говорит, что «наиболее вероятным сценарием является нагнетание Путиным и российской государственной элитой националистической риторики,обвинений в адрес США и Европы... и более интенсивное развитие экономических связей с незападными странами».

Антизападные стереотипы настолько глубоко укореняются в сознании россиян, пишет профессор, что они будут влиять на отношения с Западом даже после Путина. Запад это не радует.