«Доктор страшный суд»: грядет рецессия фото

Экономисты делают пессимистические прогнозы для России и мира в целом

Когда речь заходит о проблемах российской экономики, почти всегда дискуссия сводится к дешевизне углеводородного сырья и обесцениванию рубля. Между тем есть немало экспертов, которые видят экономические опасности в более широкой перспективе. И отнюдь не только для России.

Один из хронических пессимистов — Нуриэль Рубини, профессор Нью-Йоркского университета, которого американские журналисты прозвали «доктор Страшный суд». Он сравнивает глобальную экономику с авиалайнером, летящим на одном моторе из четырех: действующий мотор — «Англосфера» (США и Великобритания), а остальные три — Европа, Япония и БРИКС — уже заглохли или вот-вот заглохнут. Европа, утверждает Рубини, находится на пороге «настоящей дефляции и второго раунда рецессии». Япония в рецессию уже погрузилась. А из пяти стран БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР) «три — Бразилия, Россия и Южная Африка — близки к рецессии», пишет Рубини. Самая крупная из этих экономик, китайская, переживает «структурное замедление, которое в ближайшие два года столкнет ее темпы роста с нынешних 7% до порядка 5%».

И если кто-то завидует Штатам, у которых на этот год прогнозируется рост ВВП на 3,9%, то это зря, считает Нуриэль Рубини: Америке не удастся отсидеться в благополучной изоляции, если в остальном мире все будет неблагополучно. Такая ситуация неизбежно влечет за собой повышение курса доллара, «а это обязательно ослабит темпы экономического роста США... даже если в самой Америке будет хороший потребительский спрос» (на котором держится более 2/3 американского ВВП).

Что касается нефти, то низкие цены на нее «могут обеспечить более дешевую энергию для промышленности и частного жилья, но они ударят по экспортерам и... приведут к сокращению инвестиций в новые мощности, тем самым еще больше подрывая спрос в мировом масштабе».

Нуриэль Рубини, профессор экономики Нью-Йоркского университета.

Наконец, давно назрела, по мнению Рубини, коррекция финансовых рынков: биржа бежит далеко впереди реальной экономики. Финансовые дела на всех континентах мало вдохновляют эксперта: Европейский центральный банк никак не решит, на сколько надо расширить скупку ценных бумаг стран ЕС; Германия сопротивляется стимулированию деньгами захиревшей европейской экономики; Япония тормозит свое развитие налогами; а в Америке назревает очередное балансирование на грани дефолта из-за бюджетных разногласий между Белым домом и конгрессом, который с января полностью переходит под контроль противников Обамы.

Лишь по счастливой случайности, заявляет Рубини, растущие геополитические риски — «пылающий Ближний Восток, российско-украинский конфликт ...территориальные диспуты Китая с соседними странами ...эпидемия Эболы и глобальное изменение климата» — не привели к финансовому краху. Но они уже «тормозят затраты капитала и частное потребление, т.к. в неспокойные времена люди предпочитают выжидать».

Еще один матерый пессимист — Дэвид Леви. К нему даже применимо определение «наследственный». Дэвид возглавляет консультационно-аналитическую фирму The Jerome Levy Forecasting Center (Центр прогнозирования имени Джерома Леви), названную именем его деда, который в 1929 году увидел грядущую Великую депрессию и благоразумно продал все ценные бумаги до октября 29-го, когда грянул кризис. Прошло около 80 лет, и фирма, возглавляемая внуком Джерома, точно предсказала «Великую рецессию», разразившуюся в конце 2007 года. В начале 2007-го Дэвид Леви и его коллеги уже видели приближение «рецессии, вызванной ликвидацией пузыря запредельных цен на недвижимость». Они правильно спрогнозировали, что раздутый рынок «некондиционных» ипотечных займов (т.е. займов на покупку жилья, «втюханных» кому попало, без учета платежеспособности получателей кредита), лопнув, потянет за собой не только весь рынок недвижимости, но и весь кредитно-банковский сектор.

Сегодня Центр прогнозирования имени Джерома Леви вновь бьет тревогу. Его аналитики видят 65-процентную вероятность того, что к концу будущего года США последуют за остальным миром в болото экономического спада — и рецессия станет глобальной. В этом они резко расходятся с аналитиками ведущих банковских организаций (таких как Morgan Stanley и Goldman Sachs), которые гораздо более оптимистично смотрят на перспективы глобальной экономики, и в первую голову — экономики США. Оптимисты указывают, что в Штатах создаются новые рабочие места такими темпами, каких не было с 90-х годов; безработица в США составляет 5,8% — намного меньше, чем в Европе. Постепенно восстанавливается рынок недвижимости: средняя стоимость частного дома, по расчетам, к февралю 2018 года превысит пиковое значение 2007 года — $196 400.

Но эти и другие данные не производят впечатления на Леви-внука — он упорно считает, что «один в поле не воин» и экономика США не устоит на ногах, когда падать будут все вокруг. Раньше говорили, что, «когда Америка чихает, весь мир болеет простудой», а теперь, по мнению Леви, стало наоборот. Леви не верит в главную движущую силу Нового Света — потребительский спрос. Под натиском недавней «Великой рецессии» костяк Америки, средний класс, сократился и обеднел. Создаваемые в экономике новые рабочие места не равноценны тем, которые уничтожила рецессия. Молодежь, даже хорошо образованная, с трудом находит работу и откладывает покупку жилья. Каждый третий взрослый американец, живущий в съемном жилье, делит его еще с кем-то ради экономии.

В общем, как заявляет 59-летний экономист, грядет рецессия, которая «будет хуже предыдущей».

Те, кто видит на ближнем горизонте рецессию, ссылаются на тревожные явления как в «старых» экономиках, так и в «новых» — таких как Россия. В европейских банках скопилось слишком много плохих долгов и чрезмерно велика задолженность по бизнес-кредитам. Чрезвычайно высока нервозность инвесторов — они готовы сбросить свои активы любого банка, у которого появляются проблемы.

Китай и другие развивающиеся экономики излишне ориентированы на экспорт, полагаясь на «прожорливого» западного, в основном американского, потребителя: вместо этого они должны бы повышать платежеспособный спрос у себя дома и в основном продавать товары и услуги своим гражданам. Россия, Китай и другие «новые» экономики быстрее преодолели рецессию 2008–2009 годов, но от этого, считает тот же Леви, стало только хуже: зарубежные компании бросились вновь вкладывать туда деньги, но еще до рецессии они уже вложили непомерно много, и сейчас во многих местах производственные мощности не загружены — нет достаточного спроса...

О том, что глобальный спрос значительно меньше предложения, говорят многие эксперты. Авторитетный американский экономист Дэниэл Альперт написал об этом книгу «Эпоха избыточного предложения» (Age of Oversupply). Однако он не считает, в отличие от Дэвида Леви, что Америка вместе с другими погрузится в рецессию. Не считает так и главный экономист японского инвестиционного банка Mizuho Securities Стивен Ричюто, хотя и он видит приближение глобального спада.

Что касается России, то журнал The Economist пишет: признаки ее экономических проблем «появились задолго до аннексии Крыма и войны в Донбассе. Существовавшая ранее модель роста, при которой прибыль от продаж нефти и газа закачивалась в потребительскую экономику, исчерпала себя примерно в то же время, когда Владимир Путин вернулся в 2012 году на пост президента. Но г-н Путин отверг новую модель, основанную на инновациях и инвестициях, из-за связанных с ней опасений политического характера. Навязанную государством стагнацию усугубили санкции Запада, бегство капитала и обстановка неуверенности: все это обрекло Россию на продолжительный период околонулевого роста», подчеркивает The Economist.

Журнал приводит мнение Александра Климента из мозгового центра Eurasia Group: «Украинский кризис показал слабость государственного капитализма. Когда все идет хорошо, мощь рынка помогает укреплению государства. Но когда у государства возникают проблемы с окружающим миром, экономика страдает, причем драматическим образом».

Госдума РФ 21 ноября приняла закон «О федеральном бюджете на 2015 год и на плановый период 2016 и 2017 годов». The Economist пишет, что этот бюджет «основывается на ряде нереалистично оптимистических допущений, а именно: что инфляция составит 6% (ряд аналитиков прогнозируют скорее 8%), рост ВВП на 1,2% (согласно самому оптимистичному сценарию Всемирного банка — 0,3% в будущем году) и глобальную цену на нефть в размере $100 за баррель...). Падение нефтяных цен на $1 за баррель равнозначно потере $2,3 млрд российским бюджетом». Половина которого формируется за счет доходов от нефти и газа, подчеркивает The Economist.

Ну а далее говорится о том, что «требования национальной безопасности — удобный предлог для глушения критических голосов». И о «жадности, маскирующейся под патриотический долг» (это в связи с изъятием у олигарха Евтушенкова «Башнефти» в пользу «Роснефти», у которой падает производительность). Впереди, по мнению английского журнала, «кампания национализации» и достаточно плохие перспективы.