«Под Новый год нам будет не до смеха». Эксперты — о будущем российской экономики

Обвал произойдет и без санкций

Россия отказалась от западного продовольствия без малого месяц назад. За это время Минэкономразвития успело пересмотреть свои прогнозы социально-экономического развития на 2014–2017 годы. Естественно, в сторону ухудшения. Как сообщают в ведомстве, цены на продукты подскочат как минимум на 7% уже к концу этого года. Таковы последствия «самоналожения» санкций.

Однако эксперты, опрошенные «МК», не торопятся винить во всем продовольственные ограничения. По их словам, «у нас и без санкций все плохо». Российский ВВП не первый год показывает если не падение, то уж точно топтание на месте. Не добавляет оптимизма и слабеющий день ото дня рубль. За последние полгода национальная валюта уже несколько раз била антирекорды. Поэтому «МК» решил выяснить, что же ждет экономику нашей страны в недалеком будущем. Своими прогнозами поделились ведущие экономисты.

— «Санкционная» война между Россией и Западом — в разгаре. Как вы считаете, может ли это противостояние завершиться к Новому году или война затянется на долгосрочный период?

Михаил ХАЗИН, президент консалтинговой компании «НЕОКОН»: — Для ответа на этот вопрос нужно понимать, какова реальная цель пресловутых санкций. Забудем сразу Евросоюз, Японию и еще там кого-то — они что-то там против России измышляют только под давлением США. А вот США зачем?

Тут можно предложить несколько версий. Первая — чисто политическая. Россия, посодействовав выходу Крыма из состава Украины, нарушила «правила игры», установленные США, и за это США хотят ее наказать. Но поскольку речь идет о том, чтобы при этом не обрушить собственные финансовые рынки (которые находятся в критическом положении), то США не собираются всерьез наносить удар по экономике России. Речь идет лишь о том, чтобы повысить уровень недовольства российских граждан лично Путиным. И, соответственно, цель санкций — «оранжевая революция», или, если хотите, «майдан», задачей которого является уход Путина с политической арены. Косвенным свидетельством этого является то, что вся «пятая колонна» либеральных политиков (Дворкович, Силуанов, Кудрин, Набиуллина) активно объясняли населению — и предпринимателям, и пенсионерам, — что в ухудшении их положения виноваты именно санкции, в которых виновен лично Путин.

Вторая версия — причина как раз в экономике. Что США хотят спасти свою экономику и для этого активно противодействуют тем, кто пытается ее ослабить (например, отказываются от доллара). И эта версия предполагает, что США будут постоянно наращивать именно экономическую часть санкций.

Третья версия — промежуточная. Она предполагает, что США борются на самом деле с Китаем, пытаются подорвать возможности нового «Великого шелкового пути», однако Россия тут выступает скорее на стороне Китая, а потому должна быть наказана.

Я лично склоняюсь к первому варианту, хотя и третий имеет право на существование. Но у других экспертов может быть и другое мнение. В любом случае, первый вариант предполагает усиление санкций, поскольку Путин пока стоит очень прочно. Второй — ограничен обвалом мировых финансовых рынков. Третий — бесконечный, поскольку Китай-то точно не уступит. В любом случае, мне кажется, картина сегодня такая: следующий раунд санкций будет, но уже по нему будут серьезные противоречия с Евросоюзом. Ну а потом у США начнутся слишком большие сложности, чтобы думать о новых санкциях.

Василий СОЛОДКОВ, директор Банковского института НИУ «Высшая школа экономики»: — Все зависит от одного конкретного человека. Поэтому здесь давать прогнозы очень сложно. С одной стороны, может казаться, что торговая война в разгаре, но с другой — она лишь в зародыше.

Николай ВАРДУЛЬ, главный редактор «Финансовой газеты»: — Очень бы хотелось, чтобы «санкционная война» закончилась побыстрее. В принципе такие признаки есть — взять хотя бы прошедшую встречу глав государств. Это можно трактовать как шаг к миру. Правда, честно говоря, я не уверен, что все завершится в этом году. Но если пойдет на спад, то это к лучшему.

Пока, к сожалению, есть признаки и обратного. Как известно, в начале сентября на уровне правительства и президентской администрации будет рассматриваться вопрос о переводе расчета за углеводороды на рубли. Это в какой-то степени тоже контрсанкция, но и она может ударить по России. В данном случае даже господин Сечин признает, что такой шаг приведет к существенному снижению экспортной цены. Он называет цифры двузначные: до 17%. Это прекрасный показатель того, что такое санкции. Они действительно обоюдоострое оружие, причем с какого конца оно выстрелит — неизвестно. С санкциями надо заканчивать.

Михаил БЕЛЯЕВ, главный экономист Института фондового рынка и управления: — Полагаю, что сейчас взаимные санкции находятся на уровне «пробных шаров». Хотя их удары становятся более чувствительными, одновременно наглядно демонстрируется, что наши ответные меры для Запада имеют более серьезные последствия. Поэтому вряд ли война санкций затянется надолго и реально затронет интересы бизнеса, который уже остро реагирует на запреты. Но надо понимать, что в результате введенных санкций международные экономические отношения уже будут развиваться в измененном контексте.

— Как торговая война скажется на макроэкономических показателях России и стран, объявивших нам санкции? Ведь даже без санкций российский ВВП демонстрирует если не падение, то топтание на месте.

Михаил ХАЗИН: — Экономический спад у нас идет уже два года и является следствием политики правительства и Центробанка. Поскольку признаваться в этом они не хотят, то все время ищут «объективные» причины своих неудач. Санкции — очень удобный повод сказать, что сами либеральные чиновники ни при чем. В реальности, на фоне дурной политики правительства, санкции пока вообще не заметны. Не думаю, что они сыграют серьезную роль и в будущем.

Василий СОЛОДКОВ: — У нас и без санкций все плохо. Дело в том, что существующая сейчас модель российской экономики попросту зашла в тупик. А правительство тем временем продолжает укреплять монополию. Оно уже и так позволило «Роснефти» поглотить ТНК-ВР. И кто за это его решение будет расплачиваться? Конечно, бюджет.

Более того, глава «Роснефти» Игорь Сечин уже обратился к правительству с просьбой дать ему еще 1,5 трлн рублей, а это, между прочим, $50 млрд. Такую же сумму Россия должна по иску ЮКОСа; во столько же обошлась сочинская Олимпиада. Нельзя также забывать про проблемы ВТБ и Россельхозбанка. Этим кредитным организациям на докапитализацию выделяется более $6 млрд. Такие расходы, безусловно, негативно скажутся на всей российской экономике. И это при том, что в настоящее время реальных санкций против России пока что нет. А вот когда будут, то мало не покажется никому.

Впрочем, мы не остались в долгу и также объявили санкции ЕС и США, что, конечно, тоже положительно не скажется на этих странах. Поляки, голландцы, немцы уже начали активно искать новые рынки сбыта. Но стоит отметить, что у них экономики дифференцированные. У нас же экономика монокультурная: по сути, кроме нефти, мы ничего не производим. Причем количество предприятий в том же сельском хозяйстве в нашей стране стремительно сокращается. И проблема здесь заключается в том, что наше правительство озабочено не развитием конкуренции в экономике, а наоборот, ее подавлением.

Николай ВАРДУЛЬ: — Страны, предъявившие нам санкции, меня волнуют меньше всего. Что же касается России, то я понимаю, что любая война — это война в том числе информационная. Но на самом деле это скорее пропагандистская война. Когда Россия ввела запрет на продовольствие, то стали говорить: ну вот, мы сейчас поднимем свое производство. В принципе в долгосрочной перспективе это возможно, но для этого надо, чтобы санкции продержались хотя бы 3–5 лет. Вряд ли это приемлемо.

Многие эксперты сходятся во мнении, что «продовольственные ограничения» вызовут внутренний рост инфляции почти на 2%. Одновременно в странах, против которых мы ввели санкции, цены на продовольствие падают. Ситуация странная: цены вне России падают, в России — растут. Увеличиваются они, потому что любая перенастройка налаженных торговых связей стоит денег.

Михаил БЕЛЯЕВ: — Страны, предъявившие нам санкции, уже испытывают их негативное влияние на собственную экономику. Пример — аграрный сектор и реакция сельскохозяйственных производителей. Они несут реальные убытки, которые не удастся быстро восполнить (если вообще удастся). А крестьяне в странах Запада хоть и немногочисленны, но политически активны и влиятельны. Для нас санкции дают шанс на развитие собственного производства. Надо только им воспользоваться, а не пропустить. Понятно, что без четких и решительных действий государства не обойтись. При введении соответствующих мер, направленных на стимулирование внутреннего производства, мы вправе ожидать роста ВВП.

— Что будет с ценами на продовольствие к новогоднему столу и в целом с темпами инфляции к концу года? Столкнемся ли мы с дефицитом? Если да, то чего именно будет не хватать?

Михаил ХАЗИН: — Дефицита, скорее всего, не будет. Другое дело, что по некоторым товарам цены могут очень сильно вырасти — правда, простой народ эти товары не покупает, так что ему все равно. Но цены будут расти — это естественно при падении национальной валюты в условиях экономического спада. А при нашем уровне импорта — и подавно.

Здесь нужно заниматься импортозамещением и правильной кредитно-денежной политикой — тогда ситуация изменится, но либеральные идеи, в рамках которых работает правительство и ЦБ, не позволяют этого сделать. Так что цены будут расти, хотя, скорее всего, максимальный их рост уже закончился.

Василий СОЛОДКОВ: — Цены на продукты питания, безусловно, будут расти. Если правительство станет проявлять упорство при контролировании роста цен, то у нас к Новому году опять самым главным человеком станет работник магазина, который будет из-под прилавка доставать покупателю кусок мяса. Мы это уже все проходили. Ничего нового нет.

Надо понимать, что одно дело, когда ты везешь лосося из Норвегии, другое — когда из Чили. Получаются слишком разные лососи. Тут скажутся логистические затраты. Кроме того, придется расторгать ранее заключенные контракты, а это повлечет другие санкции.

Николай ВАРДУЛЬ: — Что бы нам ни говорили прогнозисты из Минэкономразвития и ЦБ, ясно, что цены вырвутся за те флажки, которые им установили. И причин на то несколько. Это запрет на ввоз западного продовольствия, но также повлияют действия ЦБ, который с упорством отправляет рубль в свободное плавание.

В принципе, глобально рассуждая, так и должно быть, но в нынешних условиях это приведет к обесценению рубля, обратной стороной которого является повышение цен. Да, конечно, доля импорта сокращается, но не надо недооценивать наших внутренних поставщиков. Они не дураки списать с этикеток. Сейчас достаточно зайти в магазин — и видно, что с фруктами дела обстоят не так, как месяц назад. Эмбарго сказывается сразу. Что касается любителей вкусно поесть, то для них уже существуют продовольственные туристические туры, например, в Финляндию.

Михаил БЕЛЯЕВ: — К сожалению, надо признать, что рост цен продолжится и, вероятнее всего, ускорится. Во-первых, таковы общие инфляционные тренды, которые усилились во втором полугодии. Во-вторых, розничная торговля продовольственными товарами наверняка воспользуется возможностями «сыграть на повышение». Причем средств сдерживания цен у нас практически нет. Картельный сговор надо доказать. А торговая наценка так же легко может быть объяснена новой логистикой. Что касается дефицита, то по неделикатесным товарам он вряд ли будет заметен. Товарам этой группы легко найдут аналогичную замену в других странах. Могут поредеть полки с элитными сырами, копченостями, экзотическими фруктами.

— Насколько санкции уронят курс российской национальной валюты? Не встретим ли мы Новый год с курсом в 40 рублей за доллар? Вместе с этим, возможно, низкий курс рубля поможет осуществить замысел правительства по импортозамещению зарубежных товаров отечественными аналогами?

Михаил ХАЗИН: — Падение рубля к санкциям отношения не имеет. Рубль падает из-за либеральной политики правительства, которая ведет к экономическому спаду. Курс рубля относительно доллара может и упасть до 40 — если цены на нефть будут падать, хотя этой осенью это не так вероятно, как их рост по образцу весны—лета 2008 года («последний рывок на север» перед обвалом рынка). В общем, тут возможны варианты.

Василий СОЛОДКОВ: — Год назад курс был 30 рублей за доллар. Сейчас он примерно 36 рублей. То есть девальвация более 20%. Но это при условии, что пока против нас конкретные санкции не введены. А если вдруг введут, то нам будет не до смеха.

Что касается плана осуществить импортозамещение, то тут надо понять, почему, несмотря на выделенные деньги, количество малого и среднего бизнеса сокращается. Вот были в Москве ларьки. Сначала им выдали кредиты, а потом отобрали лицензию на осуществление деятельности. Теперь ларьков больше нет. А куда идти народу? Ответ — в сетевые супермаркеты. И куда деваться малому и среднему бизнесу, когда вся остальная экономика завязана на трубу?

Николай ВАРДУЛЬ: — Есть такой прогнозист Александр Морозов, который представляет британский банк HSBC. Так вот, Bloomberg считает, что за последние четыре квартала Морозову удавалось наиболее точно прогнозировать динамику курса рубля. Он считает, что курс доллара к концу году будет 38,5 рубля. Но такие данные он сообщил до того, как ЦБ сделал 18 августа очередной шаг по отправлению рубля в свободное плавание. Я думаю, что этот прогноз будет немного превышен. Не знаю насчет 40 рублей за доллар, но 39 рублей вполне возможно. Многое здесь будет зависеть от той же войны санкций или же от того, будет ли сделан шаг по продаже российского газа и нефти за рубли.

Михаил БЕЛЯЕВ: — Санкции с курсом национальной российской валюты не имеют прямой связи. Рубль может ослабеть, если мы не будем заниматься собственной экономикой, повышать ее эффективность. Но даже при вялости действий по подъему нашей экономики курс 40 рублей за доллар выглядит маловероятным. Если же говорить о низком курсе национальной валюты, то надо иметь в виду, что в такой ситуации стимулируется экспорт товаров при одновременном поощрении импорта капитала. Так что можно ожидать повышения заинтересованности иностранных инвесторов во вложениях в Россию. Естественно, из стран, не присоединившихся к санкциям. Но подчеркну еще раз: без активной позиции государства успеха на этом направлении добиться практически нереально.

— Сократятся ли доходы населения России в результате падения ВВП и санкционной политики Запада в отношении нашей страны?

Михаил ХАЗИН: — Еще раз повторю: санкции тут ни при чем. Все дело в либеральной политике. Из-за нее экономика будет продолжать падать, а доходы граждан — сокращаться. Санкции на этом фоне практически незаметны. А сделать их заметными США не могут — поскольку это может вызвать обвал собственных рынков.

Василий СОЛОДКОВ: — Доходы населения, безусловно, сократятся. Они уже уменьшаются. Сейчас у нас рекордный показатель по невозврату выданных кредитов населению. Такого не было в 2008–2009 годах. За все безумия надо платить — и при этом не искать супостатов, а посмотреть на себя любимого в зеркало.

Николай ВАРДУЛЬ: — Если наш соотечественник хоть как-то смотрит дальше своего носа, а это так и есть, то он прекрасно уже понимает, что его ожидает.

А ожидают его, конечно, повышение цен и обесценение рубля. И из этого каждый гражданин делает свои выводы. Так, например, один из самых простых вариантов — это положить свободные средства на валютный депозит, потому что рублевые вклады ниже инфляции. Конечно, можно придумать более хитрые схемы, но надо учитывать, что если вы хотите что-то купить, то в будущем это станет стоить дороже. Что касается рубля, то тут ясно, что сам он точно не устоит. Его надо подстраховывать. Но самое главное в этих условиях — держаться за работу.

Михаил БЕЛЯЕВ: — Доходы населения под действием санкций не должны сократиться. Напротив, если мы воспользуемся предоставленным нам шансом, то будут созданы рабочие места в импортозамещающих отраслях, а растущий ВВП станет сопровождаться ростом заработков. Но это оптимистический сценарий.

Он может состояться при целенаправленной политике по подъему национального производства. Если пассивно ждать в надежде, что сработают «монетарные» факторы, то нас ожидает будущее, описанное в поставленном вопросе: падение ВВП, сокращение рабочих мест и доходов в сопровождении растущей инфляции.