Для бизнеса придумали отдельное «мошенничество»

С 10 декабря в российском уголовном кодексе станет больше видов мошенничества. В 159 статью УК, которую еще называют предпринимательской, внесены изменения, конкретизирующие шесть видов мошенничества.

Шесть новых видов — это мошенничество в сфере кредитования, в сфере страхования, в сфере компьютерной информации, мошенничество при получении выплат и мошенничество с использованием платежных карт.

Кроме того, отдельно выделена статья «мошенничество в сфере предпринимательской деятельности». Оно определяется как «преступление, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности».

Максимальное наказание по ней — лишение свободы до пяти лет. Для сравнения: в старой статье максимальное наказание — до 10 лет.

В основную статью о мошенничестве также внесли ужесточающие поправки. За мошенничество, совершенное лицом с использованием служебного положения, в восемь раз увеличены суммы штрафов. Теперь им грозит лишение свободы до шести лет со штрафом в размере до 80 тысяч рублей (было 10 тысяч) или в размере заработной платы за период до шести месяцев (был один месяц). Четвертая часть статьи — мошенничество, совершенное группой либо в особо крупном размере, — дополнена мошенничеством, повлекшим лишение права гражданина на жилое помещение.

Сейчас уголовную статью 159 УК РФ называют «резиновой». Ее можно применить к любой хозяйственной сделке и «повернуть как угодно», пояснили BFM.ru юристы и специалисты в области защиты прав предпринимателей. В результате, сейчас в местах заключения находятся около 20 тысяч бизнесменов, осужденных по 159 статье УК РФ, рассказала BFM.ru Яна Яковлева, глава движения «Бизнес солидарность», занимающегося защитой прав предпринимателей.

По информации судебного департамента Верховного суда РФ, только в 2011 году по основной статье «мошенничество» вступили в силу приговоры в отношении 25,6 тысячи человек. Здесь не учитывались те, у кого в приговоре значились и другие статьи УК. В апреле этого года президент Дмитрий Медведев заявил, что сейчас по экономическим статьям сидят около 120 тысяч человек. «Каждый шестой предприниматель привлекался к уголовной ответственности… Если это правда, то это катастрофа», — заявил он.

В июне этого года уполномоченный при президенте по правам бизнесменов Борис Титов предложил амнистировать осужденных по экономическим статьям. В их числе назывались и те, кто отбывает срок по 159 статье. Данные, которые называл Титов, также безрадостны для представителей бизнеса. За девять лет, начиная с 2000 года, 39% бизнесменов подвергалось уголовному преследованию. По предложению Титова, амнистия могла коснуться почти 125 тысяч человек.

«У нас нет проблемы с уголовным правом, у нас проблема применения закона»

Защитники прав предпринимателей одобряют в целом данные поправки. Ранее конкретизировать виды мошенничества предлагал и Титов, и сопредседатель центра «Бизнес против коррупции» Андрей Назаров. Яна Яковлева также поправками довольна.

«Сейчас вводится специальный субъект в УК — предприниматель. В связи с поправками снижаются сроки наказания для предпринимателей. Можно привести в пример дело Sunrise Сергея Бобылева, который получил 9 лет за так называемое мошенничество по старой редакции статьи», — рассказала BFM.ru Яковлева.

«Сегодня законодатель отграничил мошенничество в сфере предпринимательской деятельности от общеуголовного. Хотя бы это — уже положительный момент», — соглашается в разговоре с BFM.ru заместитель председателя коллегии адвокатов «Вашъ юридический поверенный» Владислав Капканов.

Но облегчат ли поправки жизнь предпринимателям — все же большой вопрос. Если ты взял кредит, но не справился с выплатами, нужно будет доказывать — мошенничество это или предпринимательские риски, рассуждает Капканов.

«У нас нет проблемы с уголовным правом, у нас проблема применения закона. Я думаю, что будут эти проблемы правоприменения. Но для органов предварительного следствия надо будет какие-то барьеры в том или ином виде поставить», — считает он.

Яковлева опасается, что поправки снова обернутся боком для предпринимателей.

«Плохо то, что старый состав [статья 159 УК РФ] все равно остается. Наше правоприменение, наверное, пойдет по пути использования совместно состава «старый плюс новый». Но, по крайней мере, защита имеет более четкое право оспаривать это, говоря о том, что существует специальный субъект «предприниматель» в УК», — надеется она.

Применение поправок для следствия зависит от политической воли

Вместе с разграничением видов мошенничества введены поправки и для органов следствия. Теперь за фальсификацию результатов оперативно-розыскной деятельности против лица, заведомо непричастного к совершению преступления, им грозит максимальное наказание на срок до четырех лет.

Сейчас такие фальсификации распространены, в том числе при расследовании экономических преступлений, говорит Яковлева: «Мы видим сплошь и рядом, когда следствие и оперативники фальсифицируют все, начиная от рапорта об обнаружении признаков преступления. Как может следователь, не участвуя в бизнесе, не имея никаких оперативных материалов, просто написать, что он обнаружил признаки преступления в таком-то офисе? Отсюда начинаются все фабрикации. И это — распространенная практика».

В УК уже содержится ряд норм, предусматривающих ответственность за незаконный арест, но они «мертвые» и практически не применяются. «Если даже по ним дела возбуждаются, потом производство прекращается», — говорит Капканов. — Пока только 286-я статья [превышение должностных полномочий] работала хорошо: и людей осуждали, и приговоры выносились».

А потому пока эксперты, опрошенные BFM.ru, с осторожностью говорят о перспективах новых норм ответственности для оперативников.

«Мы можем в УК тысячу норм принять, и они могут работать или нет. Это зависит от состояния общества, от нетерпимости в обществе к преступлениям, — говорит Капканов. — Суды игнорируют очень много нарушений, допускаемых органами предварительного следствия. Поэтому наряду с теми, кого следует посадить, осуждаются и невиновные люди».

Яковлева не исключает, что новые поправки могут начать активно применяться, если борьба с коррупцией примет действительно системный характер. «Если суд начнет обращать внимание на такие факты и выделять их в отдельные производства, то это будет совершенно другая практика. Дальше все зависит не от законодательства, а от политической воли», — резюмирует Яна Яковлева.