«В 90-е центров силы было гораздо больше»

Березовский против Абрамовича, безусловно, это — тема года. Пока непонятно, каков будет финал этого спектакля, но уже ясно: с российского бизнеса конца 90-х – начала 2000-х «сорваны все и всяческие маски». Наблюдатели обращают внимание на несколько ключевых моментов. Первый — коррупционная составляющая российского бизнеса. Второй — его зависимость от власти. Третий — неравенство перед законом. Четвертый — разнообразие методов воздействия на тех, кто вылетает из обоймы. Пятый — отсутствие понятных правил, которые не должны меняться в процессе игры.

Как нетрудно заметить, такие понятия, как «крыша», «замочить», «кидалово», «отмыть» из обихода российских бизнесменов и политиков не исчезли до сих пор. И, несмотря на принятие антикоррупционных законов, в рейтинге стран с развитой коррупцией Россия все еще занимает лидирующие позиции.

«У нас действительно эта проблема, к сожалению, носит очень масштабный характер и для того, чтобы ее побороть, нужны системные меры. И даже не ради того, чтобы понравиться кому-нибудь из иностранных инвесторов, а для того, чтобы навести порядок в своей экономике, и мы этим будем заниматься», — отметил в сентябре Дмитрий Медведев.

Примеров, подтверждающих существование коррупционных связей в обществе, масса: начиная от банальной взятки гаишнику до трудоустройства «своих» людей на хлебные места.

Самый яркий из последних — «крышевание» подпольных казино в Московской области — этакая кошка, которая пробежала между прокуратурой и следственным комитетом.

Список коррумпированных мэров и сити-менеджеров тоже довольно обширен.

В ноябре прошлого года разгорелся скандал с «Транснефтью»: тогда российский блогер и акционер «Транснефти» Алексей Навальный опубликовал в своем ЖЖ копии документов, которые свидетельствовали о хищении 4 млрд долларов при строительстве трубопровода Восточная Сибирь — Тихий океан (ВСТО). Глава Счетной палаты, сообщил, что эта информация не соответствует действительности. Начались судебные разбирательства, причем упоминалось имя премьера. В сентябре этого года Путину пришлось поставить точку в этом скандале: он заявил, что «никогда не лез» и лезть не собирается в бизнес владельца крупнейшего нефтетрейдера Gunvor Геннадия Тимченко.

Чтобы убедиться в том, что нравы власть имущих и аппетиты чиновников за последние десять лет не изменились, достаточно ознакомиться с некоторыми предложениями по госзаказам. К примеру, прошлогодняя скандальная история с закупкой мебельного гарнитура из 55 предметов для МВД. Компания «Офисный комфорт» изъявила желание освоить 4,26 млн бюджетных рублей (она выиграла тендер заблаговременно) и поставить в МВД кровать из вишни, декорированную ручной резьбой и покрытую у изголовья и изножья слоем золота в 24 карата 999-й пробы.

Бюджетных денег не жалели и в Кемеровской области, разместив госзаказ на 30 золотых часов с двумя десятками бриллиантов с надписью «От губернатора Амана Тулеева». Объявленная стоимость заказа — 2,5 миллиона рублей.

Отдельная тема — отъем бизнеса. В этой связи можно вспомнить Евгения Чичваркина, основателя компании «Евросеть», который был вынужден покинуть страну. В январе этого года уголовное дело против бизнесмена было прекращено, но «осадок» остался.

Операция по поглощению ВТБ Банка Москвы, когда других претендентов на этот актив не допустили к нему близко, — из той же оперы.

Утрата доверия президента, ставшая причиной отставки Юрия Лужкова с поста мэра Москвы, потянула за собой цепочку серьезных изменений в столичном бизнесе. Вслед за поглощением Банка Москвы и возбуждением уголовных дел против его бывших топ-менеджеров Бородина и Акулинина, последовал уход с рынка Елены Батуриной.

Через год после отставки супруга, в сентябре 2011 года, она продала строительную компанию «Интеко» владельцу БинБанка Микаилу Шишханову и Сбербанку. На прошлой неделе Елена Батурина подтвердила факт продажи Верхнебаканского цементного завода в Краснодарском крае владельцу «Новоросцемента» Льву Кветному. Она заявила, что больше не готова вести бизнес в России и собирается заниматься девелоперским бизнесом за рубежом.

В том, что условия для развития бизнеса в России принципиально мало изменились, убеждены многие эксперты, опрошенные BFM.ru.

«В те годы взятки заносили чемоданами, а теперь сложными методами за счет создания сложных финансовых операций»

Ирина Хакамада, политик, телеведущая: «Я думаю, ничего не поменялось [с начала 2000-х]. Всё то же самое. Бизнес крупным может вырастать только сращиваясь с чиновниками, с государством. Перспективы не изменились. Просто если будет кризис — бизнес будет падать, если будет рост за счет нефтяных доходов, бизнес весь будет чуть-чуть расти. Инфраструктурные условия для развития бизнеса не меняются. У него нет свободы, нет воздуха, когда всё зависит от твоей креативности и трудолюбия. Можно быть креативным, трудолюбивым и талантливым, но толку будет ноль. В те годы, мне кажется, взятки заносили чемоданами, а теперь сложными методами за счет создания сложных финансовых операций».

«Система взаимоотношений бизнеса и государства не изменилась»

Михаил Хазин, российский экономист, публицист, руководитель компании экспертного консультирования «НЕОКОН»: «Я не заметил, что изменились правила ведения бизнеса. Единственное: их перестали выносить на публику. То есть если раньше два олигарха между собой воевали, то они это делали на телевидении, на радио... Собственно, чем занимался Гусинский? Это был шантаж через НТВ. Такие методы довольно долго не использовали, но сейчас, видимо, начнут снова. А система взаимоотношений бизнеса и государства, я бы сказал, не изменилась».

«Получается, что люди, которые с властью дружат — нормальные жулики»

Анатолий Гавриленко, глава ГК «АЛОР», президент Российского биржевого союза, председатель экспертной группы по финансовому просвещению при ФСФР России: «Я считаю, что и тот и другой [Березовский и Абрамович] делали свой бизнес в рамках тех законов, которые тогда существовали. Но это не означает, что это было тем примером бизнес-поведения, который мы хотим преподать нашим детям. Ведь получается, что люди ничего не произвели, ничего не создали, но, тем не менее, стали миллиардерами, благодаря каким-то «крышам». Но это не просто наша проблема, это всемирная проблема. Поэтому возникло движение «Захвати Уолл-стрит».

Сейчас многое изменилось: пришли другие люди, были приняты другие законы, появилась другая жизненная ситуация, стал другой рынок. Но я не очень уверен, что мы далеко от этого ушли. В нашей стране инвесторы, наши клиенты еще недостаточно защищены законами.

Тогда были аукционы, когда можно было за рубль взять предприятие. Сейчас — нет. Но сейчас распределяются какие-то заказы. Я далек от этой системы госзаказов. Но раз все этим делом озабочены, не все так чисто и прозрачно. Недавно было интервью с сингапурским министром. У них суды принимают как доказательство коррупции жизнь не по доходам. Человек живет не по средствам, и это повод для преследования по коррупционной составляющей. Если бы у нас это дело ввели, быстренько бы все закончилось. Было бы все проще и понятнее.

У нас все больше рынок уходит, и приходит инструкция чиновника. Чиновник начинает ее толковать, как ему нравится. Начинается ручное управление государством.

Слово «заработал» совершенно поменялось у финансистов. Потому что работа – это, оказывается, придумывание различных хитроумных систем, как выцыганить предприятие, деньги, кредиты. Это разве заработок?

Бородин заработал вот эти миллиарды? Я всегда считал, что не заработал. Смотрел и думал, чем это кончится. Получается, что люди, которые с властью дружат — нормальные жулики. А те, которые не дружат и которые против власти, — они настоящие жулики.

Дураков-то нет, все понимают, что законы для тех, кто поддерживает власть имущих. Значит, им можно. А тех, кто не поддерживают, которые пытаются сами что-то сделать, их сажают, выгоняют. Чичваркин мне никогда не нравился. Но у человека все отнять, а после этого сказать, что мы ошиблись?

Сейчас государство декларирует то, что оно хочет отовсюду уйти и ниоткуда не уходит».

«Ситуация не просто не изменилась, она стала хуже»

Борис Немцов, политик: «Что изменилось сейчас? Сейчас изменилось только одно: в 90-е центров силы было гораздо больше. А так, в принципе, с точки зрения аморальности, цинизма, воровства, коррупции, ситуация не просто не изменилась, она стала хуже.

Я думаю, что есть ограничения, связанные с влиянием на политическую жизнь. Эти ограничения очевидны. И все богатые люди, которые хотят на нее влиять, они должны либо получить индульгенцию от Путина, либо уехать.

Отсутствие конкуренции, отсутствие каких-то возможностей для того, чтобы именно из частного, инновационного, модернизационного бизнеса вырасти, — это то, что отличает вот эту убогую модель, в том числе и от 90-х, потому что в 90-е все-таки основой был частный сектор, и конкуренция в частном секторе вывела страну вперед. Сейчас конкуренции нет вообще нигде, и обогащение может быть только за счет распилов и откатов государственной собственности».

«Бандитов заменили оборотни в погонах»

Александр Лебедев, банкир: «Сейчас, конечно, таких халявных возможностей нет. Т.е., грубо говоря, а-ля «Интеко» сейчас возможности есть, если у тебя есть какие-то заинтересованные лица в государственных службах, но а-ля Березовский-Абрамович, таких возможностей нет.

Сейчас, например, подряды от государства на строительство дорог или «Газпрома» получают одни и те же компании. Но всё-таки что-то строить надо, какие-то конкурсы, пусть даже липовые, надо проводить.

Система изменилась. Просто нельзя сказать, что она стала менее коррумпированной. Денег-то по-прежнему в государственном секторе и около него огромное количество. И там процветают разного рода коррупционные схемы. Изменилась природа обогащения, но возможность, к сожалению, остается. Если мы видим, как какой-нибудь генерал покупает квартиру стоимостью 2 млн евро за 300 долларов, что сейчас на передовых полосах газет, тоже не плохо. А через него на 4 триллиона шло дел, которые он закрывал. А до этого он, наверно, их возбуждал. Такие существуют. Дело Магнитского характерное очень, когда просто ранее уплаченные налоги какие-то дяденьки или тётеньки в погонах и без просто присваивали и складывали за рубежом.

Поэтому, к сожалению, нельзя сказать, что у нас всё стало замечательно, и всё по закону. Работают, конечно, с властями. У кого связи есть, те их активнейшим образом используют. У того же Абрамовича они как были сильнейшими, так и остались — он шахту «Распадская» продать государственному банку пытается. Поэтому, в общем, к сожалению, там то же самое, только вид с боку. Это ж всё не бизнес! Какие же Абрамович и Березовский бизнесмены? Это использование власти через коррумпированные рычаги для бесплатного приобретения, для завладения большими кусками государственной и народной собственности. И извлечения из неё выгоды. Это не бизнес!

Бизнес, который реально производит товары и услуги, он в такой среде плохо себя чувствует. Может быть, в чем-то стало больше порядка, но судебная система как была плохой, так и осталась, она зависима абсолютно. Бандитов заменили оборотни в погонах, и защита прав собственности от оборотней в погонах практически невозможна».

Власти, которая готовится к парламентским выборам 4 декабря этого года и президентским выборам весны 2012 года, совсем нелишне посмотреть на лондонскую историю со стороны и сделать правильные выводы.

«Запад уже преодолел эйфорию путинской эпохи, причем давно, а сейчас идет противоположный процесс — сейчас Путин начинает восприниматься как азиатский деспот. И Борис Абрамович в меру сил добавляет этому процессу красок. Кажется, в этом суть дела. Не зря это все на фоне приближающихся президентских выборов. Понятно, что думские выборы Европа не сочтет ни честными, ни справедливыми, но на это нашей власти наплевать. Но то же самое может быть и с президентскими выборами, и не очень хорошо будет, если Путина значительная часть западного истэблишмента не будет считать законным представителем РФ. Это создает целый ряд проблем. Тут Борис Абрамович таких очевидных ошибок не делает: если он решился делать, то он делает все последовательно, это только начало. Насколько я понимаю Бориса Абрамовича, он никогда не играет пьесы об одном действии, у него всегда в запасе второе и третье. Он еще чего-нибудь учудит», — полагает политолог Дмитрий Орешкин.