  Фото: Антон Тушин/BFM.ru Месяц назад генеральным директором Группы «Разгуляй» стал бывший председатель совета директоров компании Рустем Миргалимов, представляющий интересы крупнейшего акционера агрохолдинга — фонда Avangard Asset Management. В интервью BFM.ru Рустем Миргалимов рассказал, что не задержится на этом посту более полугода, о стоящих перед компанией задачах, о проблемах отрасли и о том, появятся ли на прилавках генномодифицированные продукты. — В июле вы заняли кресло генерального директора компании. Вам захотелось самому заняться операционным управлением? — Мы [фонд Avangard Asset Management] сделали существенные инвестиции в акции компании «Разгуляй», и это накладывает определенные обязательства. К тому же погружаться в операционную деятельность на какое-то время полезно. — То есть вы не собираетесь занимать эту должность долго? — Я не планирую задерживаться в кресле генерального директора более полугода. За это время мы сможем найти нового постоянного директора, а я вернусь в совет директоров «Разгуляя» в качестве его председателя. — А кто сейчас возглавляет совет? — Пока никто, т.к. законодательство не позволяет совмещать должность генерального директора и позицию председателя. Сейчас на каждом заседании просто избирается председательствующий. — В конце прошлого года «Разгуляй» представил новую стратегию развития. Каковы первые результаты? — Мы заканчиваем оптимизацию организационной структуры, в рамках которой выделили несколько целевых направлений деятельности: растениеводство, переработка, логистика, дистрибуция. Сейчас ближайшая задача заключается в их интеграции на различных уровнях. Были расширены полномочия региональных менеджеров, что позволяет более оперативно принимать решения. Кроме того, провели оптимизацию организационно-штатной структуры холдинга. ОАО «Группа «Разгуляй» основано в 1992 году для торговли продуктами питания в России и Украине. На май 2011 года крупнейшим акционером компании является фонд Avangard Asset Management — 29,9% акций, остальные бумаги находятся в свободном обращении.
«Разгуляй» — один из крупнейших российских агрохолдингов (второй после «РосАгро»). Бизнес компании разделен на четыре сектора: производство и переработка сахара, производство и переработка зерновых, инвестиции и управление активами и торговля сельхозпродукцией. Под управлением компании находится 10 сахарных заводов общей мощностью по переработке 4 млн тонн свеклы и 1,4 млн тонн сахара-сырца в год и молочно-консервный комбинат, сеть элеваторов общей мощностью 2,4 млн тонн хранения и 460 тысяч га земли. По итогам 2010 года «Разгуляй» произвел около 380 тыс. тонн сахара, 0,53 млн тонн зерновых и прочих культур. Годовая выручка Группы по МСФО составила 24 млрд рублей, прибыль — 0,143 млрд рублей. — Вы можете оценить эффект от реализации новой стратегии в денежном выражении? — Мы рассчитываем в этом году на экономию как минимум в 300 млн рублей, но это только начало. Дело не столько в оптимизации, сколько в повышении эффективности бизнес-процессов. Например, для этого в ближайшее время будет внедрена ЕRP-система. — Вы планировали распродажу непрофильных активов. Когда начнете? — Мы готовы к ней организационно и планируем начать первые сделки уже в четвертом квартале. Сейчас идут переговоры. — Каков общий объем этой программы? — За продажу всех нестратегических активов мы рассчитываем получить не менее 7 млрд рублей — За счет продажи активов вы собираетесь уменьшать долги компании? Кстати, каково сейчас соотношение долг/EBITDA компании и до какого уровня планируете его довести? — На конец 2010 года оно было около 5,8. В перспективе пяти лет намерены снизить до 2. Отчасти мы будем гасить долги за счет распродажи активов, но есть еще источники — денежный поток от операционной деятельности, также мы не исключаем SPO. — Когда это могло бы быть? — После продажи непрофильных активов, то есть в перспективе 1,5-2 лет. Мы рассчитываем, что к этому времени результаты от проводимых мероприятий отразятся на цене акций. — У Avangard Asset Management есть целый ряд сельскохозяйственных активов, допускаете в перспективе возможность продажи части из них «Разгуляю»? — Вполне допускаю. Важнейшей задачей в этом случае является обеспечение соблюдения интересов всех сторон сделок, несмотря на возможный конфликт интересов. В «Разгуляе» мы уделяем серьезное внимание повышению корпоративной культуры, повышению прозрачности принятия ключевых решений. В новый состав совета директоров вошел представитель одного из крупнейших миноритарных акционеров Группы, фонда Altima Partners LLP. Мы считаем, что на сегодня состав совета директоров гарантирует соблюдение интересов всех групп акционеров. — А основатель и бывший бенефициар компании Игорь Потапенко влияет на операционную деятельность компании? — На сегодняшний день он присутствует в совете директоров, но на операционную деятельность не влияет. «Создать механизм получения максимального дохода на каждый гектар» — «Разгуляй» ранее позиционировал себя как диверсифицированный агрохолдинг. Подобная стратегия себя оправдала? — Взвешенная диверсификация — вполне оправданная стратегия. Проблема была в том, что портфель активов «Разгуляя» слабо коррелировал между собой. Элеваторный бизнес присутствовал во многих регионах, где у нас не было собственного растениеводства, переработки и дистрибуции. То же самое касается земельного банка, который отчасти расположен в регионах, где у компании нет переработки и хранения. В итоге, между многими активами нет значительной связи. Собственно, наша важнейшая задача — создать механизм получения максимального дохода на каждый гектар за счет создания единой цепочки стоимости. При этом смежные бизнесы также могут быть, но лишь когда они находятся в одном регионе, что позволило бы упростить управление и контроль. Например, единый земельный банк может быть источником и для кормовой базы, и для свиноводства. — Какова инвестиционная программа компании в этом году? — Не менее 2 млрд рублей. Средства будут направлены, прежде всего, на модернизацию перерабатывающих активов Группы. По итогам модернизации они должны стать самыми эффективными в отрасли с точки зрения себестоимости. Второе направление — улучшение качества земельного банка. При продаже непрофильных активов часть земельного банка у нас уйдет. При этом мы хотим нарастить земельный банк в регионах, где у нас есть сахарные и рисоперерабатывающие предприятия. — Землю предпочитаете покупать или брать в аренду? — При прочих равных условиях долгосрочная аренда — это относительно дешевый способ войти в традиционный бизнес. В долгосрочном плане мы будем стараться покупать все в собственность. Это эффективно с точки зрения возможной капитализации земельных активов в дальнейшем. — А в целом, какое соотношение инвестиций к выручке планируете поддерживать в ближайшее время? — В среднем, в ближайшие 3-4 года, на уровне 15-20%. — За счет чего будете финансировать инвестпрограмму? — В начале направим на это часть дохода от продажи непрофильных активов. Существенным источником останутся доходы от операционной деятельности. К тому же, в отрасли действует государственная программа поддержки сельхозпроизводителей, которая позволяет привлекать субсидированные кредиты под достаточно низкую эффективную ставку. — Какую долю выручки компания может сейчас захеджировать благодаря срочному рынку? — На сегодня в России ликвидные товарные рынки, и, как следствие, отсутствуют эффективные способы хеджирования соответствующих рисков. Применительно к Группе основным хеджем является высокая доля собственного сырья, а также отказ от спекулятивных торговых операций на зерновом и сахарном рынках. — Недавно образовался Таможенный союз, это как-то отразилось на бизнесе? — Двояко. С одной стороны, это расширило рынки сбыта, в данном случае Казахстан — дефицитный регион, там сахара не хватает. А с Белоруссией — обратная ситуация. Получается, в целом влияние нейтральное. — А зерновое эмбарго прошлого года как-то повлияло на бизнес? — Мы еще до введения эмбарго решили снизить объем спекулятивных трейдинговых операций и сосредоточились на продажах исключительно собственных выращенных зерновых. — Какова структура выручки Группы и себестоимость производства основных культур? — По итогам 2010 года, после отказа от спекулятивных торговых операций с зерном, около 50% выручки приходится на сахарное направление; около 15% — выручка крупяного бизнеса. Доли выручки разных сегментов меняются год от года, это зависит от цен, остатков товара на начало и конец года. При этом задачей компании является увеличение доли наиболее маржинальных направлений: производства сахара и риса из собственного сырья. Себестоимость по переменным расходам основных культур, выращиваемых Группой, приблизительно следующая: сахарная свекла — около 930 рублей за тонну, пшеница — 3 040 рублей за тонну, рис — более 4 900 рублей за тонну и соя — 7 340 рублей за тонну. — Сколько риса соберете в этом году? — Мы планируем собрать в своих хозяйствах приблизительно 102 тысячи тонн, что соответствует уровню прошлого года. — Участники рынка в этом году ожидают большого урожая сахарной свеклы, каков ваш прогноз? — Плохо для отрасли, когда неурожай, но также плохо, когда он слишком большой. Ожидания осторожно пессимистические, поскольку первый раз ожидается такой объем выработки свекловичного сахара — около 4,5 млн тонн. Непосредственно «Разгуляй» планирует увеличить объем переработки свеклы в полтора раза и произвести не менее 600 тысяч тонн свекловичного сахара (с учетом давальческого сырья). — Да, но, скажем, в Бразилии ситуация зеркальная — там проблемы с сырьем. Не рассматривался вариант экспортных поставок за рубеж? — В текущей ситуации нет. Все-таки себестоимость бразильского сахара достаточно низкая, и пока наш свекловичный сахар неконкурентоспособен. Хотя в перспективе, с учетом новых технологий, возможностей мелиорации, использования генномодифицированных сортов свеклы, мы вполне можем приблизиться к себестоимости тростникового сахара. В таком случае экспорт возможен. — То есть вы не против генномодифицированных продуктов? — Я думаю, в долгосрочной перспективе у нас нет других вариантов, кроме как использовать новые технологии, в том числе и ГМО. С учетом макроэкономики, роста населения и потребления рост производства продуктов питания существенно отстает. Другое дело, что надо быть действительно очень осторожным, понимать все последствия и ответственность этого шага. В конце концов, в России есть четкий запрет на использование на сегодняшний день ГМО. — А профессиональное сообщество лоббирует возможности использования ГМО? — Пока это преждевременно. Ожидается, что в ближайшие несколько лет выйдет целый ряд исследований и отчетов на эту тему в ЕС, которые позволят найти ответы по поводу использования ГМО. Думаю, с учетом этого можно будет эту тему поднимать и в России. — Как глобальное потепление и другие природные аномалии влияют на урожайность? — Мы видим последние годы природные и техногенные катаклизмы, например, нехватка электроэнергии, невозможность орошения многих земель из-за неурожайности, потепление, наводнение в Южной Америке. Насколько это факторы продолжительные и устойчивые с уверенностью никто не скажет, но с учетом тех прогнозов, которые многие ученые высказывают, это потепление будет серьезно влиять на расположение сельхозземель, на урожайность. Основная проблема — нехватка воды. В итоге выиграют те регионы, где её количество максимально — Бразилия, часть стран Южной Америки и Россия. — Получается, что рост мировых цен на продовольствие — неизбежность? — С одной стороны, если мы говорим, что предыдущие 50 лет цены на промышленные товары опережали рост продовольственных, то сейчас обратная тенденция, тоже достаточно долгосрочная. Она поддерживается фундаментальными факторами, важнейший из которых — рост численности населения. Ситуация может измениться за счет расширения посевных площадей и внедрения новых технологий, в том числе и ГМО. — Пока этого не произошло, возврата к низким ценам не будет? — Долгосрочный тренд повышательный, восходящий. Однако волатильность рынка коммодитиз накладывает свой отпечаток. Инструментов для хеджирования, особенно в России, не хватает. Я думаю, что на волне слияния РТС с ММВБ эта тема получит развитие, ею просто необходимо заниматься. |
