Недолгое счастье Макса Марамбио, инвестора на Кубе

На Кубе завершился громкий судебный процесс, уроки которого должны многое сказать иностранным инвесторам, раздумывающим о том, вкладывать ли средства в единственной стране Западного полушария, практически свободной от частного капитала. К 20 годам тюрьмы заочно приговорен чилийский миллионер Макс Марамбио; 15 лет проведет за решеткой бывший министр пищевой промышленности Кубы Алехандро Рока. Кубинские СМИ называют процесс «антикоррупционным»: обоим подсудимым, частному инвестору и экс-министру, инкриминировали взяточничество.

«Дело Марамбио» — это не «дело Ходорковского»; скорее его можно сравнить с историей Уильяма Браудера в России. Кстати, по удивительному совпадению, приговор суда в Гаване совпал день в день с решением Тверского суда в Москве, выдавшим санкцию на заочный арест еще одного партнера фонда Hermitage Capital. Следующим, как предполагают, станет сам Браудер. Если обратиться к истории Уильяма Браудера, можно припомнить, что в начале своей работы в России он был весьма вхож в высшие сферы российской власти и после прихода в Кремль Путина был одним из немногих западных инвесторов, безоговорочно поддержавших нового российского президента в его борьбе с олигархами (включая и посадку Ходорковского). После трагической гибели в тюрьме Сергея Магнитского и потери российских активов внуку генсека американской компартии Браудеру есть о чем поразмышлять о последствиях близости частного капитала к первым лицам России.

Перехожу к кубинской эпопее. Судьба 63-летнего чилийца Макса Марамбио в чем-то напоминает биографию Браудера. Бывший чилийский марксист, бывший телохранитель президента Сальвадора Альенде, он после военного переворота в Чили бежал на Кубу, где вошел в доверие к Фиделю Кастро. Дружба с кубинским лидером открыла перед чилийцем все двери закрытой кубинской экономики. Это только для простодушных на Кубе построен социализм и крупная частная собственность запрещена. Сами кубинцы называют свой строй не socialismo, а sociolismo, от ключевого на острове слово socio — «партнер», «приятель».

Если ты являешься приятелем (а значит и финансовым партнером) кого-то из кубинской верхушки, то живешь в совершенно немыслимой для абсолютного большинства островитян роскоши и пользуешься привилегиями, о каких не могут и помыслить бизнесмены в странах с открытой экономикой. В общем, для друзей все — с остальными по закону: мудрость, хорошо понятная и нам в России.

Тропический рай sociolismo

Макс Марамбио был одним из самых удачливых иностранных инвесторов на Кубе, а теперь скрывается от кубинской юстиции. Фото: latercera.com

Другу Фиделя Кастро был подарен роскошный особняк в пригороде Гаваны из тех, что экспроприировали у кубинских бизнесменов после революции 1959 года. Что еще важнее, ему были предоставлены неограниченные возможности для ведения прибыльного бизнеса. Компания Rio Zaza, cозданная бывшим телохранителем, получила монопольные права на производство соков и молока на Кубе. В короткий срок Марамбио стал мультимиллионером.

Счастье Макса Марамбио казалось совершенно безоблачным. Но летом 2008 года слег пораженный тяжелым недугом Фидель Кастро. С этого момента чилийский инвестор ощутил на себе обратную сторону своего привилегированного положения. Как только «крыша» в лице первого лица государства дала течь, у Марамбио начались проблемы с бизнесом. Центробанк Кубы запретил ему вывозить из страны 35 млн долларов со счетов Rio Zaza. Не привыкший к такому обращению, иностранный бизнесмен устроил разнос кубинским чиновникам. Те, вместо того, чтобы привычно поджать хвосты, инициировали расследование деятельности Rio Zaza. Следователи быстро обнаружили огромное количество злоупотреблений, как если бы сам факт существования крупного частного бизнеса на социалистическом острове не нарушал все писаные законы Кубы, где мобильные телефоны стали продавать гражданам (да и то с массой ограничений) только после болезни Фиделя.

Люди, разбирающиеся в хитросплетениях политики на Кубе, полагают, что Марамбио стал жертвой борьбы окружения младшего брата Кастро, Рауля, со «старой гвардией» Фиделя. Меньший среди братьев также не лишен коммерческой жилки. В бытность министром обороны он лично курировал самый прибыльный бизнес на Кубе — туризм и связанную с туристической индустрией инфраструктуру: от интуристовских отелей (построенных на иностранные инвестиции) до кубинских «березок» — валютных магазинов для иностранцев.

Получив всю формальную власть из ослабевших рук старшего брата, Рауль должен был на деле доказать, кто в доме хозяин. На острове не так много подходящих кандидатур на роль козла отпущения. Макс Марамбио настолько очевидно выделялся из среды прочих допущенных к кормушке частных предпринимателей, что его бизнес был обречен. К тому же это был популярный жест: можно себе представить, какой ненавистью простых кубинцев, живущих по карточкам, был окружен человек, зарабатывавший на Кубе миллионы под самой высокой крышей «социолистического» рая.

Скелеты в шкафу

Между «делом Марамбио» на Кубе и судьбой фонда Браудера в России есть еще одно зловещее сходство. В апреле нынешнего года генеральный директор Rio Zaza Роберт Будран был найден мертвым в своей гаванской квартире. Как сообщает журнал The Economist, уход из жизни Будрана выглядит весьма подозрительно. По некоторым данным, незадолго до смерти бизнесмена в течение нескольких часов «интенсивно допрашивали». Тело гендиректора Rio Zaza было отправлено в Чили, где его кремировали, не производя вскрытия.

Официальная кубинская версия гибели Роберта Будрана — передозировка наркотиков. Это само по себе небезынтересно, поскольку официальная кубинская пропаганда называет «Остров Свободы» свободным не только от капитализма, но и от наркотиков.

На памяти другой громкий процесс, когда в восьмидесятые годы старший Кастро, Фидель, одним ударом избавился от зарождавшейся оппозиции в недрах армии и МВД и расстрелял группу генералов и высокопоставленных офицеров во главе с героем войны в Анголе генералом Арнальдо Очоа. Все они были обвинены — и сознались — в наркотрафике и «незаконном обогащении». Помнится, один майор кубинского МВД был признан виновным в том, что владел пятью автомобилями Lada. Это обвинение скорее говорит об условиях созданной на Кубе системы, чем о преступлениях майора.

Возвращаясь к «делу Марамбио», следует заметить, что к моменту загадочной гибели генерального директора Rio Zaza сама компания уже практически прекратила существование, а ее владелец бежал в Чили. На суд в Гавану он благоразумно не явился, поэтому и приговор в его отношении был вынесен заочно.
The Economist напоминает, что история взлета и падения Макса Марамбио не является исключительной. В свое время много шума наделал американский финансист Роберт Веско, который по личному приглашению Фиделя нашел на Кубе вторую родину, в то время как на первой родине обвинялся в мошенничестве. В Гаване он жил в не менее роскошных условиях, чем Марамбио. Но затем что-то у него не заладилось с Фиделем: финансиста бросили за решетку. В 2007 году, вскоре после того, как Веско обрел свободу, он умер — предположительно от рака.

Туманные перспективы кубинской «вьетнамской» модели

Все эти примеры — плохой сигнал для частного иностранного бизнеса, без массированных инвестиций со стороны которого Куба не выживет. Недавний съезд кубинской компартии вроде бы сделал робкие шаги в сторону «вьетнамской» модели: некоторой экономической либерализации при сохранении «командных высот» за коммунистической бюрократией. Съезд даже разрешил продажу недвижимости частным гражданам. Оптимисты сочли, что эта мера позволит нарождающемуся классу мелких предпринимателей на Кубе обзавестись первоначальным капиталом, поскольку частных банков на острове нет, а государственные кредиты невозможны ввиду того, что казна пуста.

Но если Раулю Кастро хотелось своим выступлением на съезде компартии продемонстрировать иностранным инвесторам более дружественное лицо кубинского режима, то «дело Марамбио» показало совсем другое. Куба была и остается местом, где удача инвестора зависит исключительно от благорасположения высшего руководства острова. А с учетом возраста этого руководства (Раулю Кастро в этом году исполнится 80 лет), под такой «залог» ни один современный банк не выдаст кредита доверия.

Известный кубинский блогер Йоани Санчес (есть на острове и такая аномалия) сообщает, что с момента разорения Rio Zaza цены на соки и молоко на черном рынке удвоились.