Благо или состояние

Последний раз схожая по масштабу битва развернулась в счастливом докризисном 2006 году, когда из существовавшего тогда Инвестиционного фонда решили профинансировать семь проектов — в основном дороги, но также нефтехимию в Татарстане и программу «Комплексное освоение Нижнего Приангарья» в Красноярском крае. В последнюю тогда вошла Богучанская ГЭС — долгострой советских времен, который в прошлом году дал-таки первый ток в энергосистему и, соответственно, стал пополнять бюджет с Пенсионным фондом.

Минэнерго и в этот раз включило гидроэнергетические проекты в свой список заявок на финансирование из ФНБ. Однако похоже, что кому-то из их конкурентов совершенно не нравится идея честного соревнования; иначе не объяснить серию нелицеприятных публикаций о деятельности крупнейшей российской гидроэнергетической компании «РусГидро». Мысль в этих публикациях одна, и она очень проста: акции компании падают, и есть недовольные действиями менеджмента.

Какой-то процент сермяжной правды в этом есть — акции сейчас действительно продаются ниже номинала. Это, кстати, характерно практически для всех российских энергетических компаний, и вряд ли населению стоит об этом так уж скорбеть. Интересы акционеров, заинтересованных в росте прибыли через повышение тарифов, и населения, заинтересованного в понижении тарифов, мягко говоря, не всегда совпадают.

Для «РусГидро», у которого главным акционером является государство, снижение курса означает довольно простую вещь: другие, миноритарные акционеры постепенно уступают государству. Несмотря на регулярно объявляемые правительственными либералами планы по приватизации госпакетов за последние несколько лет доля государства в «РусГидро» заметно выросла — с 60 до 67%. Государство ставит перед компанией масштабные задачи по строительству генерации на Дальнем Востоке и уже выделило на него значительные средства (50 миллиардов рублей).

Однако эти средства пока лежат нетронутыми: механизм контроля их расходования настолько передовой и строгий, что компания пока не рискует их тратить и ведет работы на свои деньги. Чтобы потратить хоть бюджетный рубль из выделенных 50, надо пройти гигантское количество согласовательных процедур и экспертиз. Ведь за целевым расходованием этих денег синхронно бдят несколько государственных ведомств, которые, видимо, для подстраховки отчасти дублируют свои контрольные функции, — Минэкономразвития, Минэнерго, Счетная палата, Сбербанк. При этом сами по себе проекты решают скорее не бизнес-, а государственные задачи — гарантированное обеспечение регионов светом и теплом. Наконец, после дальневосточного наводнения этого года перед «РусГидро» замаячила еще одна тема — строительство противопаводковых ГЭС в регионе, где пока сравнительно мало потребителей энергии.

Вряд ли такая перспектива может вдохновить остальных, негосударственных акционеров. Их мечты о сохранении еще недавно существовавшей в нашей гидроэнергетике ситуации — никаких новых строек, никаких ремонтов, вообще никаких трат, один только сплошной доход от работы постепенно стареющих станций — постепенно развеиваются. Компания много строит, ремонтирует и модернизирует, а следовательно не только много зарабатывает, но и много вкладывает, в том числе в безопасность.

Похоже, именно эти особенности «РусГидро», с одной стороны, делают компанию сильным претендентом на деньги ФНБ, но с другой стороны — негативно влияют на неформальную сторону дела. Ведь если деньги дать настолько плотно контролируемым гидроэнергетикам, они превратятся в бетон плотин и сталь генераторов, причем в отдаленных уголках страны — но и только; а в чем же здесь интерес? То ли дело — потратиться на какое-нибудь новое Сколково или, к примеру, стадионы для будущего чемпионата мира по футболу; как показывает практика, такое строительство куда интереснее со всех точек зрения.

способности сколковых и стадионов к наполнению Пенсионного фонда до конца не изучены — тогда как сталинские, хрущевские и брежневские ГЭСы поскрипывают, но Пенсионный фонд наполняют уже которое десятилетие. Однако общее благо, конечно, хорошая вещь, но только не по сравнению с частным состоянием.